Петров Эдуард Степанович
Эдуард Петров: «Цель нашей работы – мир и согласие в республике»[править]
В редакции поговорили о том, почему Миннац называют «министерство-праздник», для чего в третьем тысячелетии сохранять языки и обычаи малых народов и как члены украинского национально-культурного общества в Удмуртии сварили «борщ мира».
То, что в Удмуртии в последние годы происходит настоящий взлёт национального самосознания – факт бесспорный. Учат язык и обзаводятся традиционным костюмом молодые люди (на больших республиканских национальных праздниках к палаткам модельеров, создающих одежду в этно-стиле, выстраиваются очереди), вспоминают обычаи и традиции пожилые; удмуртская или татарская речь слышны в городском транспорте, магазинах, на улицах, а не только на «специальных» мероприятиях; в национальные деревни потянулись всё более оживлённые потоки туристов-горожан. И, что едва ли не более важно, соответствующие структуры практически не сталкиваются с правонарушениями на почве межнациональной розни: в Удмуртии не дискриминируют за то, что ты удмурт, мариец, узбек или кореец. Важную роль в формировании настолько доброжелательной среды играет Министерство национальной политики.
Уже более полугода «у руля» министерства – Эдуард Степанович Петров (сначала – в качестве и.о., а затем и министра национальной политики Удмуртии).
Анна ВАРДУГИНА: Эдуард Степанович, кто вы?
– Думаю, на этот вопрос точнее ответят другие люди – те, с кем я работаю, с кем дружу, потому что человек проявляется в своих поступках, а они виднее со стороны. Сам себя я считаю обычным жителем Удмуртии. По национальности – удмурт. Но радею, переживаю за то, чтобы все народы, живущие в нашей республике, жили в мире и согласии, чтобы работали и отдыхали вместе, воплощали совместные проекты. Кроме того, я – командный человек. Много раз убеждался в правильности старинной пословицы «Один в поле не воин». Я ценю, когда можно работать в команде с профессионалами, которые думают и действуют в одном направлении.
– Когда вы осознали свою национальную принадлежность? Испытываете ли вы чувство долга перед своим народом?
– Я, конечно, всегда знал, что я удмурт, но по-настоящему глубоко прочувствовал это в 2007 году, когда Можгинское отделение Всеудмуртской ассоциации «Удмурт кенеш» пригласило меня в члены правления. Тогда в «Удмурт кенеше» плавно происходила смена поколений, члены ассоциации пожилого возраста постепенно отходили от дел и на свои места приглашали более молодых. И я почувствовал, что теперь на моём поколении и на мне лично – ответственность за сохранение национальной культуры, традиций, всего духовного богатства удмуртского народа, за сохранение его нематериального наследия. Я тогда руководил Можгинским ветеринарным колледжем, и это была хорошая позиция, чтобы с продвижением удмуртской культуры выйти к молодёжи, к студентам.
На первом мероприятии, празднике «Выль», я был ответственным за традиционную кашу – нужно было подготовить котлы, дрова, воду, найти крупу, пройти по спонсорам. Всё получилось, меня поблагодарили за хорошую организацию. Дальше – больше. Я брал на себя организацию и проведение национальных праздников, культурных событий. Вскоре стал заместителем председателя Можгинского отделения «Удмурт кенеш», а затем и возглавил районное отделение. К этому времени я уже чувствовал свои обязательства передавать культуру, традиции и обычаи удмуртского народа из поколения в поколение. Если мы сейчас не сохраним знания о том, как жили наши предки, и не сделаем эти знания общедоступными, не передадим их молодёжи, то можем потерять свою идентичность.
– А в вашей семье национальные традиции сохранялись?
– Мои мама и отец – удмурты. Поведение, характеры, домашний уклад – всё было удмуртским в нашем доме, хотя они не акцентировали на этом внимания, а я в детстве думал, что все так живут. Кроме того, деревня Нижние Кватчи Можгинского района, в которой я рос, была удмуртской – там некоторые обычаи оставались частью повседневной культуры. Например, свадьбу играли три дня (сначала в доме невесты, потом в доме жениха, на третий день гуляла молодёжь), а не один. Этот масштаб позволял участникам этого действа прочувствовать, какое важное событие происходит в жизни молодых мужчины и женщины, как меняются их социальные роли и понимание самих себя. Это не просто «расписались, выпили шампанского, побежали жить дальше» – это настоящий переход из незамужней жизни в семейную. А сколько обрядов было внутри этих свадеб! И у каждого было своё символическое значение. Конечно, в нашей деревне сохранялись и удмуртские праздники – например, «Гырон быдтон».
Марина ПОДЛЕССКИХ: Ваши дети говорят на удмуртском языке?
– Мой сын – наследник двух народов, его мама – русская. Он понимает удмуртскую речь, знает многие слова и выражения, но не говорит свободно. Хотя в разговоре со мной может ввернуть какие-то удмуртские слова. И за столом благодарит «Тау, туж ческыт» («Спасибо, очень вкусно»). И он искренне интересуется удмуртской культурой.
– А думаете вы на русском или на удмуртском?
– В школе основным языком общения был удмуртский, и я тогда не говорил свободно на русском. Даже на уроках математики мы отвечали на удмуртском, потому что нам так было легче, и наша учительница, даром, что была русская, нас понимала. В 1988 году мне выпала честь – я победил на пионерском слёте и попал в знаменитый пионерлагерь «Орлёнок». И вот там мне не очень легко было: сначала я думал на удмуртском, потом пытался это перевести на русский. Но с тех пор общения на русском стало больше, и думать я тоже начал по-русски.
Игорь ЕГОРОВ: Мы уже несколько раз упомянули удмуртскую культуру. Скажите, Министерство национальной политики Удмуртской Республики – это в значительной степени министерство удмуртской культуры? Структура, которая сохраняет язык и традиционную культуру титульной нации региона?
– Не могу с этим согласиться. По отношению к Миннацу существует несколько стереотипов. Например, нас воспринимают как министерство – праздник. Потому что на виду организация больших национальных фестивалей и праздников. Но все эти массовые мероприятия – только вершина айсберга. Главная задача нашего министерства – выстраивание межнациональных и межконфессиональных отношений в республике. Чтобы не было проявлений экстремизма, основанного на межнациональной и межконфессиональной розни. Чтобы в республике было психологически комфортно всему населению: и коренным жителям, и приезжим, и иностранным студентам (их социально-культурная адаптация – одно из направлений нашей деятельности). А ещё наша работа – это мониторинг этносоциальной ситуации, профилактика межнациональных и межконфессиональных конфликтов, повышение квалификации госслужащих в сфере нацполитики, научное и информационное сопровождение сферы госнацполитики, развитие этнокультурного и информационного многообразия. Как видите, мы ведём ежедневную кропотливую работу, цель которой – мир и межнациональное согласие в нашей республике, а глобально – укрепление единства российской нации.
– Какими способами вы решаете эти задачи?
– Наши специалисты работают со студентами ссузов и вузов, организуют образовательные проекты, конкурсы и творческие мероприятия, которые позволяют изучить и понять традиции Удмуртии. Площадкой для них становится Дом дружбы народов. Сейчас, например, проходит лаборатория танца, где мы показываем, какие танцы бывают у удмуртов, татар. Приглашаем на встречи со студентами из других стран сотрудников министерства внутренних дел, разбираемся, с какими сложностями сталкиваются ребята (например, с получением тех или иных документов), ищем способы их разрешить. Весной реализовали важный просветительский проект: пригласили заместителей глав администраций муниципальных объединений по социальным вопросам, они учились предупреждать конфликты на национальной почве. Поскольку мы проводим подобную работу регулярно, совещания, семинары на эту тему организуем каждый год, делимся опытом, общий фон межнациональных отношений в республике сохраняется позитивный.
– А как это устанавливается? Для подтверждения эффективности своей работы вы используете статистику МВД, которая свидетельствует, что правонарушений на национальной почве в республике очень мало (если они вообще есть)?
– Мы каждый год проводим социологические исследования по всей республике, и их результаты свидетельствуют о том, что жители Удмуртии оценивают межнациональные и межконфессиональные отношения в Удмуртии как доброжелательные. Более 80 процентов участников опросов отмечают, что Удмуртия – очень дружелюбная, где люди любых национальностей не испытывают дискриминации.
Анна ВАРДУГИНА: Как министерство работает с религиозными институциями – РПЦ, муфтиятом?
– Наверное, только начав работать в министерстве, я, будучи светским человеком, в полной мере понял, какую важную работу епархия, муфтият и другие религиозные объединения проводят в республике, как велика их роль в стабилизации общества, в организации общественной жизни. Я нашёл в них единомышленников, действующих в том же направлении, что и мы. У них есть проекты, поддерживающие людей, оказавшихся в сложных жизненных ситуациях. Есть и проекты, продвигающие здоровый образ жизни. Сами лидеры епархии и муфтията в Удмуртии, митрополит Викторин и Фаиз-хазрат, очень спортивные люди, увлечены помимо всего прочего северной ходьбой, сами принимают участие в соревнованиях, подключают своих прихожан. Кстати, их личная дружба становится для православных и мусульман республики примером того, что можно быть приверженцами разных конфессий и при этом – добрыми соседями и товарищами, единомышленниками, осуществляющими совместные проекты. Благодаря инициативе Ижевской и Удмуртской епархии при поддержке Министерства национальной политики и Министерства по физической культуре, спорту и молодёжной политике Удмуртской Республики появилась межконфессиональная спартакиада. В этом году я сам принимал в ней участие, пробежал на лыжах 5 километров. В спартакиаде несколько дисциплин – кроме лыж, есть лёгкая атлетика, соревнования спортивных семей, северная ходьба, стрельба и шашки.
– А удмуртские духовные и религиозные лидеры, старейшины-вӧсяси, вовлечены в вашу работу по выстраиванию межнациональных и межкультурных отношений в республике?
– Они принимают участие в крупнейших республиканских праздниках – межрегиональном «Гербере», марийском «Семыке». Своим присутствием они дают представление собравшимся о традиционной культуре, позволяют погрузиться в неё. Поскольку на праздниках бывает много молодёжи, детей, естественным образом происходит передача информации от поколения к поколению.
– Принимает ли министерство участие в реализации проектов Года культурного наследия народов России, объявленного президентом страны?
– Конечно, мы включаем в программу Года все национальные праздники, которые проводятся в республике. НКО, которые работают под эгидой министерства национальной политики, приурочили многие свои проекты к Году культурного наследия.
Объявленный Год – это, конечно, фактор привлечения внимания к национальным культурам. Благодаря тому, что эта тема зазвучала на федеральном уровне, больше людей обратят на неё внимание и, возможно, заинтересуются культурами тех народов, которые живут с ними по соседству.
Марина ПОДЛЕССКИХ: В самобытности традиционных культур народов, проживающих в Удмуртии, в их сохранности вы видите туристический потенциал?
– Разумеется. Я с уверенностью готов приглашать туристов на все наши национальные праздники, уверен, что и жители самой Удмуртии, и гости из других регионов получат сильные впечатления и на «Гербере», и на «Семыке», и на «Сабантуе», на армянском «Вардаваре», на празднике урожая «Выль» в Можге, на фестивале финно-угорской кухни «Быг-Быг» и Всемирном дне пельменя. Это самобытность, это наслаждение для глаз (какое там изобилие национальных костюмов и украшений, танцев, игр!), заряд эмоций, гастрономические впечатления. Удмуртия – многонациональная республика (у нас проживают более 130 национальностей, действуют 40 национально-культурных объединений республиканского уровня и более 180 их отделений в городах и районах), и можно раз за разом приезжать на праздники разных народов и находить что-то новое для себя.
– Национально-культурным объединениям, действующим в Удмуртии, нужна помощь министерства?
– Могу отметить, что мы помогаем НКО в написании проектов на грантовые конкурсы. В 2021 году по грантам этнокультурного направления в республику «подтянули» 17 млн рублей, а только за первое полугодие 2022-го – уже 23 млн рублей. А также ежегодно на конкурсной основе мы предоставляем субсидию на реализацию ярких, креативных проектов, направленных на укрепление единства народов.
Сергей РОГОЗИН: Нет ли у вас планов организовать выезд на большой национальный праздник (например, республиканский «Гербер») иностранных студентов, которые учатся в Удмуртии? Знакомство с национальной культурой на таком празднике стоило бы многих часов изучения методических материалов.
– Прекрасная идея на будущее, берём на заметку! И, думаю, всем жителям Удмуртии стоит побывать на таком празднике, чтобы понять характер, темперамент, ценности и удмуртского народа, и других народов, живущих на этой земле. Как говорится, лучше один раз увидеть своими глазами… И я с радостью наблюдаю, как интерес к таким праздникам растёт. Если в прошлые годы на большой «Гербер» приезжали до 15 тысяч гостей, то в этом году их было уже 20 тысяч. И это были не делегации от районов, а люди из республики и других регионов, которые самостоятельно, по зову сердца, приняли решение поехать на праздник. Должен признать, мы не рассчитали, что будет такой наплыв гостей, не всем хватило места на организованной стоянке, но мы теперь знаем, насколько «Гербер» интересен людям, и в следующем году, на «Гербере» в Воткинском районе этот момент учтём.
– Среди национально-культурных объединений, действующих в Удмуртии, есть и украинское. Его представители сейчас предлагают какие-то проекты, подтверждающие их единение с россиянами?
– Нужно сказать, что большинство членов украинского НКО – люди очень творческие, постоянно участвуют и организовывают межнациональные концерты. Как только в Удмуртию начали приезжать беженцы из Украины (по официальным данным сейчас на территории Удмуртии находится более 450 граждан Украины – Прим. ред.), члены нашего украинского НКО включились в поддержку. Особенно ценно, что они смогли помочь с переводами, нашли профессиональных филологов, собрали денежные средства – беженцам ведь нужно оформлять документы, в том числе для того, чтобы получить в Удмуртии пособие, устроиться на работу, а для этого нужно переводить данные с украинского на русский. А весной они вместе с представителями Министерства национальной политики и Дома дружбы народов провели в музее-заповеднике «Лудорвай» акцию – сварили «Борщ мира».
Анна ВАРДУГИНА: Во всех ли национальных республиках есть министерство национальной политики?
– Нет, чаще всего в других регионах (в том числе в Татарстане) структура, отвечающая за межнациональные отношения, включена в состав министерства культуры либо существуют департаменты по внутренней политике. Но, думаю, тут Удмуртия в выигрыше. Я знаю по отзывам, которые передаёт нам Лариса Буранова, экс-министр национальной политики Удмуртии, депутат Госдумы, работа нашего министерства по гармонизации межнациональных отношений на федеральном уровне оценивается высоко.
– Есть ли совместные проекты у Министерства национальной политики и Министерства образования и науки?
– Надо сказать, что мы сотрудничаем со всеми министерствами. Например, с Минтрансом сообща работаем над установкой топографических знаков во всех уголках республики, чтобы названия всех населённых пунктов и рек были продублированы и на русском, и на удмуртском языках.
А с Министерством образования и Всеудмуртской ассоциацией «Удмурт кенеш» мы в конце июня совместно утвердили государственную программу сохранения и изучения языков народов Удмуртии, которая будет реализовываться с 2023 года и рассчитана до 2030 года. Это командная работа, как я люблю. В неё вовлечены Министерство образования и науки УР, Министерство культуры УР, Министерство национальной политики УР, Агентство печати и информации УР, Министерство транспорта УР, Министерство промышленности УР. Особое внимание будет уделяться городским и сельским школам, дошкольным образовательным учреждениям, выпуску книг, проведению образовательных курсов. Программа закреплена финансово – это 122 млн рублей (примерно 15 млн – каждый год). За 8 лет в республике должно значительно продвинуться вперёд изучение национальных языков, а значит, и национальных культур, потому что, повторю, через язык мы лучше понимаем характер, мировоззрение другого народа.
Конечно, мы поддерживаем и работу национальной гимназии им. Кузебая Герда (я только что вошёл в попечительский совет этого образовательного учреждения). Планируется создание подобных гимназий в Глазове и Можге.
– На рубеже XX и XXI веков (и, соответственно, второго и третьего тысячелетия) высказывались предположения, что в новой эпохе национальности будут не нужны, будет построен единый глобальный мир для облегчения коммуникаций, для стирания границ, в том числе культурных. Причём этот процесс глобализации называли естественным, эволюционным: мол, каждый год в мире навсегда исчезает несколько языков малых народов (и это правда), и со временем исчезнут они все, останутся только глобальные языки, объединяющие целые континенты. Но уже в XXI веке тренд на сохранение культурного наследия стал набирать обороты, находящиеся на грани исчезновения языки начали спасать, изучать, фиксировать, количество культурных и общественных событий, связанных с национальной идентичностью разных народов постоянно увеличивается. С чем вы связываете такой разворот в общественно-культурной жизни общества? И, сформулирую провокационно, для чего в третьем тысячелетии держаться за национальные корни?
– Для того чтобы мы не потеряли связь со своими предками, со своей землёй, своей культурой. Было бы трагической потерей разучиться петь пришедшие из глубины веков песни, потому что мы больше не понимаем, о чём в них поётся; перестать читать книги национальных авторов, в которых заключена мудрость народов. Да, есть государственные языки (в России это – русский), но это значит, что можно знать два, три языка, знать связанные с ними культурные традиции. Это обогащает, раздвигает горизонты восприятия.
И важно, что эта точка зрения в России поддерживается на федеральном уровне. Принята государственная программа сохранения коренных народов России, в которую, в частности, включены коренные народы Сибири и бесермяне – народ, компактно проживающий в Удмуртии. И в этом году мы вступили в Международное десятилетие языков коренных народов. А та работа, которую мы ведём в республике, поможет сохранению и развитию национальных культур и языков в Удмуртии.
Задание «УП»
На Республиканских летних сельских спортивных играх, которые состоятся в Завьялово с 16 по 22 августа, Министерство спорта проведёт спартакиаду с участием сотрудников органов исполнительной власти. Предлагаю редакции сделать об этих соревнованиях репортаж.
Вопрос «УП»
Директор Арт-резиденции Азалина Закирова спрашивает, хотелось ли вам переписать свою жизнь, изменить род занятий, прожить другую судьбу?
– Я бы не стал изменять течение моей жизни. Судьба дала мне интересные возможности, а если я в чём-то ошибался (конечно, оглядываясь назад, понимаю, что кое-где стоило поступить по-другому), то из этих ошибок выносил для себя уроки. Говорят, что лучше учиться на чужих ошибках, но я с этим не согласен: если ты жизненный урок не пропустил через себя, ты его не усвоишь. Так что учиться надо на своих ошибках, с каждым шагом набираясь жизненного опыта, становясь лучше. Следующего гостя я хочу спросить, какие национальные праздники Удмуртской Республики он знает и принимает ли в них участие?
Петров, Эдуард Степанович. «Цель нашей работы – мир и согласие в республике» / Эдуард Петров ; [интервьюеры]: Анжела Поздеева [и др.] ; подготовила Анна Вардугина // Удмуртская правда. – 2022. – 7 июля. – С. 6–7. – (Планёрка УП).
За предоставление материала выражаем огромную благодарность редакции газеты «Удмуртская правда»
