Удмуртские народные танцы
Танец издревле составлял часть быта и культуры удмуртского народа, его календарных праздников и семейных обрядов («свадеб» по поводу рождения ребенка, бракосочетания, поминок умершего, поклонения родовому воршуду). С течением времени многие танцы стали средством развлечения, выражения разнообразных эмоциональных состояний и чувств человека. Танец начал функционировать вне обряда и исполнялся на любом семейном торжестве, празднике или гулянии во время общего веселья[1].
Большую роль удмуртские танцы играли в календарных обрядах, когда народ торжественно отмечал наступление весны (праздник назывался «быдӟым нунал» – «великий день»), начало сева – «гырыны потон» («выезд на пашню»), день зеленой растительности – «гербер» (праздник после сева яровых), окончание летних полевых работ – «пӧртмаськон» (ряжение).
Народные танцы обычно исполнялись после официальной части обряда, как его «художественное дополнение», во время общих обедов в поле, на лугу, во время гуляний и перемежались игрой в горелки, пятнашки, качанием на качелях. Существовали и ритуальные танцы календарных обрядов, со временем превратившиеся в комические атрибуты обряда и дошедшие в описаниях как пляски стариков, исполняемые с не свойственной возрасту удалью под веселый смех всех присутствующих.
Народные танцы присутствовали и в семейных обрядах, например свадебном. Здесь особенно ярко проявлялась и раскрывалась внутренняя связь танца с его исполнителем. Пристального внимания удостаивался танец девушек – будущих невест. По манере держаться в танце, выполнять танцевальные фигуры судили о качествах молодой женщины[2].
Танцы исполнялись и вне обрядов. В летние вечера молодежь собиралась на гумнах или лужайках в конце деревни, чтобы не мешать отдыхать старшим. В праздники – в девичьих чумах. В зимние праздничные дни ходили по избам. Тут участие в плясках принимали и старшие. Зимой девушки собирались на посиделки прясть кудель и приглашали юношей коротать длинные вечера в какую-либо заброшенную избу. Здесь пелись песни, затевались игры и пляски.[3].
Удмуртские пляски отличались сдержанностью, мягкостью, лиричностью. Движения танцоров были мелкими, корпус и руки – незначительно подвижными, осанка – горделивой. Манера исполнения женского танца более мягкая, спокойная. Девушки держали себя скромно, нередко танцевали опустив глаза. Мужчины выполняли движения более размашисто, с силой и подскоками. Во время одиночных плясок руки у женщин свободны, кончики пальцев чуть приподняты, при исполнении движений – слегка переводятся из стороны в сторону; у мужчин руки за спиной либо свободно реагируют на движения ног, кисть расправлена или собрана в кулак[1].
Движений в пляске немного, все они выполнялись не отрываясь от земли, прыжки отсутствовали, присядка тоже встречалась не часто. Основным движением являлся простой шаг в умеренном темпе на всю ступню с чуть согнутыми коленями. Характерны мелкие переступания на месте. Какой-либо рисунок в танце отсутствовал, каждый танцевал дополняя пляску своими движениями[2]. Самой древней формой удмуртского танца являются хороводы. Они водились по кругу. В некоторых деревнях за околицей на месте гуляний от хождения по кругу вытаптывалась соответствующая тропинка. Если песня имела сюжетную линию, в круг входили действующие лица песни и разыгрывали ее содержание. Широко был распространен линейный хоровод «А просо сеяли» (Алнашский, Вавожский, Малопургинский районы).
Особой популярностью пользуются хороводы-пляски, состоящие из двух частей: первая часть – лирическая, медленная, вторая – веселая, быстрая. В первой части исполнители, взявшись за руки, образуют круг и, двигаясь против хода часовой стрелки, поют. Во второй части исполнители останавливаются лицом в круг и поют, хлопая в ладоши. При этом существует несколько вариантов исполнения второй части. В одном случае двое исполнителей берутся под одноименные руки и на линии круга выполняют вращение в паре (Алнашский район). В другом случае двое исполнителей, взявшись за руки, выходят в круг для исполнения быстрой части.
Отдельную группу образуют танцы из построения в колонну, имеющие несколько разновидностей. В одном из вариантов исполнители становятся парами в колонну друг за другом, поют, раскачивая соединенными в парах руками, а на проигрыш – разъединяют руки и за исполнителями первой пары расходятся в разные стороны, продвигаясь сначала в конец колонны, а затем возвращаясь на свои места (Балтасинский район Республики Татарстан). В другом варианте исполнители первой пары сначала расходятся, затем сходятся друг с другом, берутся под одноименные руки и, вращаясь в паре, уходят в конец колонны; вторая пара повторяет танец первой пары и т. д. (Алнашский, Малопургинский районы). В третьем варианте первая пара кружится, взявшись под правые руки, затем партнеры расходятся к исполнителям второй пары, подхватывают их под левые руки и выполняют с ними поворот на линии колонны. После поворота исполнители первой пары встают на свои исходные места в колонну, а исполнители второй пары соединяются в пару под правые руки и выполняют поворот в центре колонны и т. д. (Алнашский район, Балтасинский район Республики Татарстан). При нечетном количестве танцующих исполнитель без партнера или партнерши становится лицом к первой паре, и все трое соединяют руки, образуя маленький круг из трех человек. В первой части поют, раскачивая руками, затем исполнитель, стоящий лицом к первой паре, берет под руки любого исполнителя первой пары и поворотами проходит между парами, уходя в конец колонны, и т. д. (Алнашский район).
Бытовали на территории Удмуртии и кадрили. Это танцы с определенной композицией. Они, как правило, парные. Как и русская кадриль, фигурные. Каждая фигура имеет свое музыкальное сопровождение, наигрыш. Удмуртским кадрилям свойственна перемена направления движения, замысловатые переходы, повороты исполнителей в парах и т. д.
Самостоятельную группу составляют танцы-игры «Чапкыса шудон», «Куинь кузя шудон», «Дасэн эктон».
Самая распространенная форма удмуртского народного танца – импровизационная пляска. Ни один праздник, ни одно гуляние не обходилось без нее. Исполняется пляска, как правило, с пеним частушек. Возможно ее исполнение танцующим, выходящим в центр круга или полукруга, затем его сменяет другой танцор по приглашению первого и т. д. Бытует и парная пляска. Чаще заводит пляску один, затем присоединяется второй, третий и последующий исполнитель. Когда все желающие включаются в пляску, они продвигаются по кругу, разворачиваясь спиной по линии танца и поворачиваясь вокруг себя. Импровизационная пляска может начинаться сразу несколькими танцующими. Движения, используемые в пляске, зависят от технических и физических возможностей исполнителей, возраста и танцевальных традиций. Чаще всего исполняется переменный удмуртский ход, нехитрые дроби, дробные ходы, «косички» с одной и двух ног. В удмуртских поселениях распространен линейный шаг как самостоятельный танец. Количество танцующих не ограничивается, его исполняют все желающие. Их может быть от трех до неограниченного числа желающих. Танцующие выстраиваются в линию и начинают двигаться, встречаясь с каждым следующим исполнителем то правым, то левым плечом. Трое крайние разворачиваются и вновь включаются в танец. Шаг встречается как элемент композиции какого-либо танца[1].
Удмуртский народный танец сопровождался игрой на национальных музыкальных инструментах, это могли быть крезь (гусли), скрипка (кубыз), арган (гармошка), использовался и ансамбль этих инструментов, к которым иногда (особенно во время пӧртмаськон) присоединялись шумовые – игра на ложке, заслонках, ведрах. В настоящее время народные танцы чаще исполняют под баян или гармошку[2].
Литература
- ↑ 1,0 1,1 1,2 Витрук Н. В. Предисловие / Н. В. Витрук // Удмуртские фольклорные танцы / Е. Н. Батурина. - Ижевск, 2002. - С. 7–18.
- ↑ 2,0 2,1 2,2 Голубкова А. Н. Предисловие / А. Н. Голубкова // Удмуртские народные танцы / С. Е. Стариков. - Ижевск, 1981. - С. 3–8.
- ↑ Адамкова А. А. [Предисловие] // Удмуртские танцы / А. А. Адамкова, С. Е. Стариков. - Ижевск, 1963. - С. 3–4.
