Пантеон богов: различия между версиями

Материал из Воршуда
Перейти к навигацииПерейти к поиску
 
(не показана 1 промежуточная версия 1 участника)
Строка 26: Строка 26:
 
'''Представления о духах-матерях:'''  
 
'''Представления о духах-матерях:'''  
 
*[[By мумы]] — мать воды
 
*[[By мумы]] — мать воды
*[[Пызеп мумы, Чупчи мумы]] — матери рек Пызеп и Чупчи
+
*[[Пызеп мумы, Чупчи мумы]] — матери рек Пызеп и Чепцы
 
*[[Вожо мумы]] — мать особого переходного времени — летнего и зимнего солнцестояния;  
 
*[[Вожо мумы]] — мать особого переходного времени — летнего и зимнего солнцестояния;  
 
*[[Музъем мумы]] - мать земли
 
*[[Музъем мумы]] - мать земли
Строка 138: Строка 138:
 
<references />
 
<references />
  
[[Категория:Этническая культура]] [[Категория:Религиозные верования удмуртов]]
+
[[Категория:Этническая культура]] [[Категория:Религиозные верования удмуртов]] [[Категория:Пантеон богов]]

Текущая версия на 19:17, 26 мая 2023

Наиболее яркой составляющей величиной любой религии является ее пантеон.

Язычество удмуртов, характеризующееся детально разработанной системой культовых мест, обрядов и ритуалов, располагало обширным пантеоном, включающим около 40 духов и божеств, которые были строго соподчинены друг другу.

Низшие божества (духи):[править]

  • олицетворяющие разнообразные болезни:
    • Кыль — злой дух
    • Мыж — болезнь, порча
    • Чер — злой дух эпидемических болезней
    • Дэй — дух болезней
    • Кутӥсь — злой дух болезней
Обилие болезнетворных духов и божеств в религиозно-мифологическом плане свидетельствует о многотрудной жизни удмуртов.

Представления о духах-матерях:

Матери-небожители:

Высшие божества[править]

Инмар

На вершине удмуртского Олимпа возвышался могущественный бог Инмар. Слово "Инмар" исследователи переводят по-разному: "ин" — небо, "мар" — что, т. е. "что на небе"[1].

Очевидно, образ удмуртского Инмара восходит к пра-финно-угорскому божеству, чье имя связано с названием неба, воздуха (ильма, юма): 1) фин., кар. — Ильмаринен, саам. — Ильмарис, коми — Ён, хант. — Илем, манс. — Элем; 2) фин. — Юма-ла, эст. — Юммал, саам. — Юбмел, мар. — Юмо [2] [3].

Первоначально Инмар был просто одним из божеств, представляющих верхний ярус мира — небесную сферу. По-видимому, было даже несколько инмаров: Каба-инмар (ка-, ба, кава, в некоторых удмуртских диалектах означает просветление неба ночью, типа северного сияния, божество судьбы; Аляк-инмар — заступник людей, приносящий известия о земных делах [4], — позднее они воспринимались как помощники Быдӟым Инмара — Великого Инмара, который стал обладателем многих эпитетов: вылысь, югыт, мусо, быдӟым — верховный, светлый, белый, дорогой, великий [5]. Очень часто Инмар произносился в сочетании Козма (смысл утрачен) — Козма-инмар, Кылчин-инмар (Творец Инмар), иногда Бадӟым воршуд Инмар — великий родовой Инмар[6].

Возвышение Инмара над остальными божествами — явление более позднее, оно произошло под влиянием ислама и христианства, именно они способствовали формированию у удмуртов представлений о едином боге. Большое значение в этом процессе имело крещение удмуртов, именно в этот период Инмар приобретает черты христианского бога. Но превращение Инмара — бога воздуха — в единого верховного бога было длительным процессом, он не завершился даже к XIX в. [7]


Кылчин

Наряду с Инмаром, в верховную триаду входил Кылдысин/Кылчин — добрый дух, содействующий приплоду скота[8]. [Holmberg 1913: 32—64]. Образ Кылдысина, один из древнейших, первоначально ассоциировался, очевидно, вообще с творческим началом, созиданием (отсюда "кылдыны" — творить, создавать) и восходит к корню "кыл" — слово. Именно слову придавалась магическая функция творения, созидания, мир созидался в процессе названия [9]. Постепенно образ Кылдысина приобрел сложное мифологическое содержание. Будучи одним из наиболее популярных в религиозно-мифологической системе, он имел довольно значительное количество воплощений: Вукылчин — Творец воды, Юрткылчин, Гидкылчин — хранитель дома, хлева, скотного двора, Нуныкылчин — божество, покровительствующее родам или вообще детям [10]. Однако наибольшую известность получили представления о двух Кылдысинах: 1) Кылдысин, живущий на небе; 2) Мукылдысин (близок к нему Юкылдысин, ведающий посевами хлебов), живущий под землей[7].


Куазь

Вместе с Инмаром и Кылдысином у северных удмуртов и бесермян почитался Куазь — божество атмосферы, погодных явлений. Триада богов Инмар, Кылдысин, Куазь порой осознавалась как некое единство[11].


Особое место в верованиях удмуртов занимало понятие воршуд.

Воршуд — сложное понятие, которое означало: 1) родовую или семейную святыню, хранящуюся в куале. Обычно это воршудная коробка, в которой содержалось несколько серебряных монет, беличья шкурка, крылышки рябчика, челюсть щуки, перья тетерева, ритуальная посуда, кусок жертвенного хлеба, мука, крупа, ветка дерева. Словом, здесь была сосредоточена своеобразная материализованная предметная информация об окружающем мире на всех его важнейших структурных уровнях, это символическая модель мира, его микрокосм, своего рода "Ноев ковчег"; 2) абстрактное божество-покровитель рода или семьи и совокупность идей, представлений, связанных с ним; 3) конкретное орнито-, зоо-, антропоморфное изображение божества: гуся с серебряным клювом, быка с золотыми рогами, какого-то идола и т.д.; 4) экзогамное объединение родственников по материнской линии, имеющих одного покровителя. Каждый воршуд имел свое имя. Исследователями зафиксировано около 70 таких имен (Можга, Бигра, Пурга, Какся, Боня, Вортча и т.д.), ведущих свое происхождение, по-видимому, от тотемических предков. В честь покровителя-воршуда устраивались моления по каждому сколько-нибудь важному поводу[12].

Оформившись, очевидно, в эпоху материнско-родовой организации в качестве тотемной группы, Воршуд, утрачивая социально-хозяйственные функции, постепенно превратился в чисто культовый институт, вошедший позднее в другие формы религиозных образований. Все удмурты знали, к какому Воршуду они относятся. Если в деревне жили представители нескольких воршудов, соответственно столько же было и родовых святилищ — быдӟым куа/ или культовых сооружений в честь Воршуда, которые строили во дворе жреца или чаще в лесу около ручья или родника неподалеку от деревни[13].

Это многообразие богов требовало соответствующего осмысления, интерпретации, выработки норм культового этикета — всеми этими вопросами ведали служители культа (клир). Они же в значительной степени были и непосредственными творцами тех или иных религиозно-мифологических идей, распространителями их среди своих соплеменников, а также своеобразными посредниками между божествами и общей массой верующих[11].

Злые духи[править]

В религиозно-мифологической системе удмуртов весьма своеобразное место занимали Искал пыдо мурт — существо, верхняя половина которого человечья, а нижняя — коровья, Кузь пинё мурт — кровожадное существо с длинными зубами, Кукри-баба — нечто вроде Бабы-яги, Палэсмурт — половинный человек: однорукое, одноногое, одноглазое существо [14].

Палэсмурты имеют огромный рост (или способность изменять размеры тела, так же как Нюлэсмурт и Лудмурт), они несколько глуповаты, очень смешливы, любят смешить других: могут защекотать до смерти, любят кататься на лошадях, пасущихся ночью на лугу [15]. Людям они особенно не опасны, только пугают одиноких путников, особенно в лесу. Существовало поверье, что Палэсмурта убить нельзя: каждая капля его крови превращается в нового Палэсмурта [4].

Очевидно, главным образом, через длительное тюркское посредничество к удмуртам проникли такие образы, как Албасты — демоническое женское существо огромного роста (ср.: тат., башк., чув., казах., ног., кумык., албаслы, мар., узб., уйг. алваста, абаз албасты, тадж. алмасты); Акташ — злой дух, букв, белый камень (ср.: тат. акташ, караташ — духи, упоминающиеся при заговорах); Акшан — злой дух сумерек; Бустурган — ведьма (ср.: чув., тат. бастырган, рус. диал. бустурган, венг. boscorkan, boscorkany); Керемет - злой дух, сатана, противник Инмара (ср.: тат., чув., баш., мар., коми киреметь, есть также у всех мусульманских мл родов Ср. Азии, Казахстана и Кавказа), Обыда — леший, часто в образе женщины, с огромной грудью, длинными волосами и косматой шерстью (ср.: тат. атапа, чув. упата, мар. овыда, др.-уйг. абита, амита, санскр. amithaba); Убир - упырь, ведьма, людоед (ср.: тат. убыр, чув. вупар, м;ф. вувер, увер, рус. упырь); Шайтан — сатана, черт, антипод Инмара (ср.: тат., казах., кирг., тур. шайтан); Шайян — добрый или злой дух умерших (ср.: тат., чув., мар., коми, мордв. найан, наян; жаян, заян)[16].

Контактирование потустороннего и земного миров[править]

Контакты потустороннего и земного миров происходят в результате нарушения человеком поведенческих стереотипов, негласно установленных в пространственно-временных границах, как предсказание будущего в особо важных жизненных обстоятельствах (нездоровье, личностные взаимоотношения). Из временных отрезков "страшными" свойствами наделялись рассвет (ӟардон), полночь (уйшор), сумерки (акшан). Считалось, что тогда возрастает вероятность встречи с представителями иного мира:

Дядяе вукое мынэм. Изса бер кылем. Мельник сое кӧлны косэм: бер ни, пе. Калым (нюк ним) пӧртмаське ни. 12 час луэм. Калым нюк сьӧры потэм но, пумитаз кыз ӝужда мар ке, пе, ваське. Baл "сор-р" нэ каре <....> Отец поехал на мельницу. Там он припозднился. Мельник его уговаривал переночевать: поздно уже, да и в овраге Калым уже чудится. Настала полночь. Как только он переехал Калым овраг, навстречу кто-то движется с ель вышиной. И лошадь почуяла неладное, захрапела <....> (ФЭ УдГУ - 78)

Опасным местом, которое могло повлиять на судьбу человека, было пространство за пределами деревни. Явно враждебными являлись духи леса, воды. Мотив о блуждавших людях является одним из самых распространённых в былинках и побывальщинах в настоящее время:

<....> Мамаелэн сузэрез озьы луэм ук <....> Ышем соослэн ыжзы <....> Таре со ыж утчаны мынса, йыромем кадь луэм. Сое Нюлэс Нюня толэзь мында нуллэм. <....> - <...> С маминой сестрой случилось однажды такое <....> Пропала у них овца <....> Она пошла её искать. И как бы заблудилась. Её леший водил с месяц по лесу <....> (ФЭ ИИЯЛ-95, д. № 530, л. 82)

Люди наделяли духов способностью имитировать человеческое поведение. Представители потустороннего мира могли проявить себя посредством тактильных ощущений (прикосновение):

<....> Мемей тани милям вераз. Мынчоын етӥн шуккыса пукисько лапча йылын. Пыд бордам, пе, кутскиз небыт киын, небыт, пе, киыз но, кезьыт. - <.... > Мать рассказывала. В бане на полке лён мяла. Кто-то прикоснулся к ноге мягкой рукой, рука была мягкая, но холодная. (ФЭ ИИЯЛ - 95, д. № 530, л.20)

По прикосновению, согласно верованиям, можно было узнать об отношении к человеку мифологического существа. Считают, что, если домовой к хозяину прикоснулся голой холодной рукой, значит, он недолюбливает его, а, если прикосновение мягкое, тёплое, любит и желает ему добра.

Иной мир мог проявиться и в зрительных образах (видение, приведение):

Шап вадьсысен валэ дугдӥз. Отысен туж: ӝужыт адямиез адӟи.Со сьӧд дӥсен вал, ымнырзэ ӧй адӟы. <....> - Вдруг лошадь остановилась около кладбища. Я увидел очень высокого человека, одетого во всё чёрное, но его лица не видел. <....> (ФЭ УдГУ-90)

Чаще всего иной мир давал о себе знать посредством звуковых сигналов. Это мог быть смех, треск, крик, шорох, окликание, игра на музыкальных инструментах, пляска, непосредственный разговор и т.д.:

Чокал гуртэ вить вилъ моньяос куное ветлӥллям. Таре соос ӝыт берто инь. Пеймыт луэм. Гуртэ вуим ни шуса, пе, корка пырим <....> Коркан балалайка, арган шудэ. Пырса эктӥллям, калык, пе, трос. Эктыкузы кин ке но усем но "Осто ", пе, шуиллям но — тыпы улэ кылиллям <....> - Из Новой Моньи пятеро ездили в гости в деревню Чокал. Поехали они домой уж поздно, по дороге совсем стемнело. Подумав, что уже доехали до деревни, зашли в дом. Там играют на балалайке, гармошке. Поплясали и они, в доме было много народу. Во время пляски один из них упал, и сказали "Господи ", и очутились они под дубом <....> (ФЭ УДГУ- 78)

Диапазон звучания иного мира разнообразен: от отдельных звуков - к способности воспроизводить человеческую речь:

Атай кулыку, выжулын черык пырдӥськиз. Пыриськом - номыр ӧвӧл. - Перед смертью отца это было. Из подполья донёсся звук разбившейся стеклянной посуды. Зашли - там ничего и нет. (ФЭУдГУ-90)

Тани гурезьмы вань. Отын Акмар Яколэн лулыз потӥз. Со вадьсын шула, тазьы ик, пе. шула. - Здесь у нас есть горка. Вот там Акмаров Яков дух испустил. Говорят, что там слышится свист, настоящий свист <....> (ФЭ ИИЯЛ- 95, д. Ns 530, л. 51)

Представители иного мира могут имитировать знакомый голос и окликать:

Сарайын мар ке но лэсьтӥсько вал. "Мемкей!" шуса Тома кеськиз, озьы ик "мемкей" шуса. "Эу!" - шуи но пomӥ. Отӥ-татӥ учки, нокытын но Томе ӧвӧл. Тӥни собере картэ кулиз. - Работала в сарае. "Мемкей!" - окликнула меня внучка Тома. "Эу!"- отозвалась я и вышла. Искала везде во дворе, нигде Томы не было. После этого муж умер. (ФЭ ИИЯЛ - 95, д. № 530, л. 81)

Представители иного мира могут вступать в непосредственный диалог с человеком. Часто они являются в образе знакомого человека и уводят попавшего на их пути в опасные места.

В ситуациях контактирования зависимой стороной всегда является человек, и потому он должен обладать некоторыми знаниями по нейтрализации влияния представителей иного мира. Например, существует такое поверье: "Нюлэскы йыромид ке, дӥсез мыддорин дӥсяно (Если заблудишься в лесу, нужно вывернуть одежду наизнанку)". В мире духов, на их территории или в их присутствии считается опасным проявить свою человеческую сущность. Вывернутая наизнанку одежда уже является признаком инаковости, поэтому духи леса уже не могут навредить человеку, поскольку он принял их "игру" и действует по их "законам"[17].

В некоторых ситуациях средством нейтрализации является и молчание. "Человек, отказывающийся от речи, воспринимается как нечеловек, как "чужой" [18]. Большое значение приписывается вербальным заклинаниям, среди которых самыми простыми и распространёнными являются восклицания "Осто, Инмаре!" или просто "Осто!", молитвы и даже их обратное прочтение.

Одӥг ӝыт мунчое огнам пыри. Мунчоысь потыкум, олокин алдаз - коркаме уг адӟиськы <....> Озьы монэ ӵаӵӵамурт алдам. "Верую " молитва лыдӟи, куаретӥ сое но, соку ик тылъёс адскизы. - Однажды вечером одна пошла в баню. Стала выходить из бани, что-то случилось - дом свой не вижу <...> Так надо мной леший подшутил. Прочитала молитву "Верую", выругалась, вот только тогда показались огни. (ФЭУдГУ-91)

Усвоение знаний по нейтрализации влияния представителей иного мира происходит в процессе овладения правилами поведения, закреплёнными в поверьях (назиданиях и табу), быличках и побывальщинах, которые утверждают существующие верования [17].

Литература[править]

  1. Верещагин Г.Е. Вотяки Сарапульского уезда Вятской губернии / Записки РГО. - Спб. 1889. - Т.XI, вып.3. - С.73.
  2. Лытин В.И., Гуляев Е.С. Краткий этимологический словарь коми языка. - М.: Наука, 1970. - С. 95.
  3. Мифы народов мира: В 2-х томах. - Т. II. - С. 564.
  4. 4,0 4,1 Емельянов А.И. Курс по этнографии вотяков: Остатки старинных верований и обрядов у вотяков. - Казань, 1921. - Вып. 3. - С. 132.
  5. Munkacsi B. A votjak nepkolteszeti hagyomanyok. - Budapest, 1887. - С. 147-167.
  6. Wichmann Y. Tietoja votjaaakkien mythologiiasta Suomi. - Hensinki, 1983. - N. III - С. 130.
  7. 7,0 7,1 Владыкин В. Е. Становление и развитие системы религиозно-мифологических представлений удмуртов о мире / В. Е. Владыкин // Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов / В. Е. Владыкин. - Ижевск, 1994. - С. 95-105.
  8. Holmberg Верещагин Г. Е. Вотяки Сарапульского уезда Вятской губернии / Записки РГО. - Спб., 1889. - Т. XI, вып.3. - С.73.
  9. Донских О.А. Происхождение языка как философская проблема. - Новосибирск: Наука, 1984. - С. 18-19.
  10. Емельянов А. И. Курс по этнографии вотяков : остатки старинных верований и обрядов у вотяков / А. И. Емельянов. - Казань, 1921. - Вып. 3. - С. 129.
  11. 11,0 11,1 Владыкин В. Е. Общее и особенное в системе язычества удмуртов / В. Е. Владыкин // Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов / В. Е. Владыкин. – Ижевск, 1994. - С. 96-126.
  12. Владыкин В. Е. Религиозные верования / В. Е. Владыкин, Л. С. Христолюбова // Этнография удмуртов : учеб. пособие / В. Е. Владыкин, Л. С. Христолюбова. - 2-е изд., перераб. и доп. - Ижевск, 1997. - С. 107-115.
  13. Владыкин В. Е. Самобытная религия удмуртов / В. Е. Владыкин // Удмурт оскон = Удмуртская вера : древние молитвы-заклинания, статьи. - Ижевск, 2010. - С. 21.
  14. Емельянов А. И. Курс по этнографии вотяков : остатки старинных верований и обрядов у вотяков / А. И. Емельянов. - Казань, 1921. - Вып. 3. - С. 124.
  15. Яшин Д. А. Общие мотивы в сказках пермских и тюркоязычных народов Поволжья // Фольклор народов РСФСР. - Уфа, 1974. - Вып. I. - С. 63-68.
  16. Ахметьянов Р. Г. Общая лексика духовной культуры народов Среднего Поволжья / Р. Г. Ахметьянов. - М., 1981. - С. 16.
  17. 17,0 17,1 Плетенева И. Н. Способы контактирования потустороннего и земного мира / И. Н. Плетенева // История и культура финно-угорского народа : материалы междунар. студ. конф. - Глазов, 1997. - С. 39-43.
  18. Славянская мифология : энцикл. словарь. - М., 1995. - С. 265-267.