Редактирование: Лексикология

{{TOCright|max-width=200px}}
=Лексикология= 
==Словарный состав языка==
Словарный состав удмуртского языка складывался в течение многих веков. В нем выделяется исконно удмуртская и заимствованная лексика. Древнейший пласт лексики - допермские (уральские, финно-угорские) слова, которые являются общими для уральской языковой семьи. К этой группе относятся, в частности, названия частей человеческого тела (син «глаз», ки «рука»), явлений природы (ву «вода», пу «дерево», ты «озеро»), слова, обозначающие времена года (тулыс «весна», тол «зима») и др.

Наиболее поздний пласт исконной лексики - собственно удмуртские слова, образованные после распада общепермского языка-основы в период самостоятельного развития удмуртского языка. Это самый мощный слой словарного состава. Из заимствованной лексики древнейшими являются слова индоиранского происхождения, связанные с земледелием (амезь «лемех, сошник», ю «хлеба, посевы»), животноводством (ош «бык», пудо «скот»), кузнечным делом (корт «железо», ыргон «медь», пурт «нож»). В VII -XIII вв. в удмуртский язык проникли слова булгарского (древнечувашского), а с ХIII в. - татарского происхождения. Русские заимствования в удмуртский язык стали проникать с XII в. Этот пласт лексики исследователи делят на дореволюционные и послереволюционные. Через посредство русского языка проникла интернациональная лексика, заимствованная из европейских языков.
Обогащение словарного состава современного удмуртского литературного языка происходит способом суффиксации, словосложения, терминологизации словосочетаний, расширения лексических значений, калькирования, использования местных диалектных слов и заимствования иноязычной лексики1.
Большую роль в терминотворчестве последних лет сыграла Республиканская термино-орфографическая комиссия, образованная постановлением Президиума Государственного Совета и Правительства Удмуртской Республики от 30 октября 1995 г. за № 103/316. Эта комиссия уже издала два бюллетеня, которые включают в себя, помимо историко-теоретических статей о разработке терминологической лексики в удмуртском языке, также и солидный список новых терминов, предложенных комиссией для широкого обсуждения. В настоящее время членами комиссии проводится работа по выработке и усовершенствованию терминологии по отдельным ветвям гуманитарных др. наук<ref name="tarakan">[http://elibrary.unatlib.org.ru/handle/123456789/4539 Тараканов И. В. Удмуртский язык / И. В. Тараканов // Удмуртский язык: становление и развитие / И. В. Тараканов. – Ижевск, 2007. - С. 16-24.]</ref>.

==Ономастика. Топонимика==

Для удмуртских топонимов характерно использование воршудных имен. Эти очень древние  названия указывают на места былого проживания или переселения людей того или иного рода. На территории Удмуртии они широко распространены и сохранились в современных названиях населенных пунктов: Якшур-Бӧдья, Новая Мӧнья, Поршур-Тукля, с. Можга, Сям-Можга, Большая Уча, Ныши-Какси, Карамас-Пельга, Старая Салья, Малая Пурга.

К примеру в Увинском районе очень много деревень, в названиях которых есть слово Тукля: Поршур-Тукля, Старая Тукля, Узей-Тукля, Ува-Тукля, Лудзил-Тукля, Пужмесь-Тукля и т. д. Тукля — это воршудно-родовое имя, означающее  что жители этих деревень когда-то жили на одной определенной территории и представляли один род Тукля. Затем этот род распался, и его представители образовали несколько деревень, сохранив в названиях этих деревень имя рода Тукля.

Немало среди удмуртских топонимов и таких, в составе которых участвуют удмуртские антропонимы, т. е. личные имена и фамилии удмуртского происхождения, например: Гондырево, Гондырвай, Жернопи, Пислег, Шудег, Пазял и т. д.
Контакты удмуртов с другими народами, проживание разных племен и народностей на данной территории привели к образованию разных по происхождению названий.

Наряду с преобладающими удмуртскими названиями, есть много   русских топонимов. 

Встречается также ряд деревень, жители которых русские, а названия — удмуртские. Это говорит о том, что когда-то коренными жителями их были удмурты: Гыбдан — от слова гыбданы «тлеть, гореть»; Кочежгурт — от слов кочыш «кошка» + гурт «деревня»; Изо-Пельга — от слов изо «каменистый» + Пельга — удмуртское воршудно-родовое имя (Вавожский р-н); Щурил — от слов шур «река, речка» - и от йыл «исток реки» (Можгинский р-н); Большой Ошмесвай — ошмес «родник, источник» + вай «приток, ответвление».
Из названий марийского происхождения можно привести  в качестве примеров: Липинер (Вавожский р-н), Синер-Бодья, Синярка, Асинер, Кизнер (Кизнерский р-н)—марийское слово енер означает «река, ручей». Кроме того, названия типа: Поршур, Поршур-Тукля, Поркар, Порпиево, Портурнес, Поршай, — тоже говорят, что когда-то в этих местах жили марийцы (или обские угры).
На территории Удмуртии немало названий татарского происхождения, например: Игенче (Алнашский р-н) — от слова игенче «хлебопашец, хлебороб, земледелец», Тоймобаш — от слов Тойма (название реки) + баш «исток»; Варзибаш — от слов Варзи (название реки) + баш «исток» (Алнашский р-н); Чем-Куюк — от слов Чем—Чемошур + куюк «выжженное место для пашни, гарь».

Особенностью топонимов Удмуртии также является то, что в них довольно часто употребляются апеллятивы, обозначающие виды географических объектов: шур «река, речка», гурт «деревня, село», яг «лес, бор», луд «поле», вай «ответвление», «приток (реки)», ошмес «родник», кар «городище, город», нюк «лог, овраг», ты «озеро», нюр «болото»: Чемошур, Якшур, Выльгурт, Чудзялуд, Тыловай, Мырк-Ошмес, Карйыл, Гыркеснюк, Нюрдор-Котья, Тышур и т. д<ref name="кириллова">Кириллова Л. Е. Удмуртская топонимика и антропонимика, этнонимы / Л. Е. Кириллова // Удмуртское краеведение в 4-11 классах. - Ижевск, 1992. - С. 83-93. </ref>.

==Антропонимика==

В ходе исторического развития  древнеудмуртские родовые группы  вступали в различные более или менее интенсивные и продолжительные контакты с разноязычными этносами. В древности ими были  иранцы (скифы, сарматы, аланы), угры (предки венгров, хантов, манси), позднее – тюрки, славяне (русские). 

Сложная этническая история народа нашла свое отражение в языке, материальной и духовной культуре, в том числе  и  в   антропонимии.   В   удмуртской   антропонимической системе выделяют несколько пластов:

'''I.  Общепермский'''

1) собственно удмуртский

'''II.  Заимствованный'''

1. В антропонимии близкородственных по языку удмуртов и коми исследователи выявили древний, общепермский пласт имен. К ним, в первую очередь, относятся имена с формантом на -эг, коми -ӧг: Шудэг, к. Шудӧг: шуд 'счастье'; Мушег, к. Мушӧг: муш 'пчела'; Низег, к. Низьӧг: низъ 'соболь' и т. д. Общих для удмуртов и коми имен насчитывается несколько десятков. В удмуртском именнике антропонимы на -эг встречались вплоть до начала XX в. В наши дни они бытуют в фамилиях, патронимах удмуртов, а также в географических названиях.

1) '''Собственно удмуртский пласт.''' В основе исконных удмуртских имен лежат:

а) Названия птиц, животных, насекомых, рыб и растении. Таковы мужские имена: Кайсы 'клест', Пислег 'синица', Койык 'лось', Почаш 'зяблик', Юбер 'дрозд', сев. 'скворец', Пужей 'олень', Гондыр 'медведь', Муш 'пчела', Чибинь 'комар', Чипей 'щука', Тыпы 'дуб' и др.; женские имена: Ӝакы 'ронжа', Дыдык 'голубь', Ӵана 'галка', Варыш 'ястреб', Намер 'костяника', Узы 'земляника' и др.

Некоторые зоо- и фитонимы встречались как в мужских, так и в женских именах, например. Сэдык 'пигалица; чибис', Сэрчег 'скворец', Тыпы 'дуб', Орӟи 'орел' и др. В женских именах чаще выступали названия птиц и растений, а в мужских — названия зверей, птиц и рыб. Как вторые, неофициальные имена, они встречаются по сей день среди удмуртов старшего поколения, живущих в южных, отчасти в центральных районах республики и в прилегающих к ней районах Татарии. 

Древние люди, чтобы сохранить, защитить своих детей от смерти, выбирали в тотемы животных и птиц. Судя по этнографическим  записям, отзоонимические имена удмурты давали в тех семьях, где часто болели и умирали дети. При этом совершался такой обряд: глава семьи, а в древности жрец, брал кремень, огниво и, перебирая названия различных зверей и птиц, начинал высекать огонь. При каком имени трут загорался, им и нарекался новорожденный.

б)    Часть  имен  удмуртов  была  связана  с  терминами родства:  Ныл, Нылай, Нылок, Нылаш: ныл 'девочка, девушка'     (-ай,  -ок,  -аш — аффиксы);    Анай  'мать';  Апай, Апок, Апик, Апайка; апай 'тетя; старшая сестра'; Нюньы сред., сев., Агай южн. 'старший брат'; Нуны 'ребенок'; Чужег,  Чужмег,  Чужей,  Чужак,  Чужин,  Чужина: чуж — деэтимологизированное слово, употребляющееся в терминах родства  по материнской линии     (-ег,  -мег,  -ей,  -ик,  -ин, -ина — аффиксы).   

в)   Определенная  группа  имен отмечала     физические, психические,  моральные  качества   ребенка,  таковы   мужские  имена:   Бур  'добрый',   'хороший',   'правый';   Бурсин: сын 'глаз' — 'добрый глаз'; Юн 'крепкий'; Дун 'чистый, опрятный'; Покчимурт 'маленький (младший) человек'; 

женские:   Пичи   'маленький';      Судай:   суд   'светлый,   русый' (-ай — аффикс); Узыр 'богатый' и др.

г)   В дохристианском  именнике удмуртов  встречались отэтнонимические   антропонимы. Среди   удмуртов  выявлены  такие  имена:     Чувашко, Пор, Порег, Чуваш,  Пермяк, Дюч, Алан,   Чудаш,   Чудин.

д)   Среди удмуртов известны календарные имена, связанные с сезонами года и с циклом земледельческих работ, сопутствующих рождению ребенка. Такие имена, как Куар, Куарӟи: куар 'лист'   (-ӟи—аффикс); Пучы  'верба', Сяська 'цветок' давали детям, родившимся весной во время появления  вербы,    листьев, цветов на  деревьях;  Узы 'земляника', Намер 'костяника'— родившимся    во    время созревания ягод; Герей: геры 'плуг'  (-ей— аффикс), Кусо 'коса, литовка'— родившимся  во время пахоты и уборки сена; Аньы 'сноп конопли или льна', Чабей   'пшеница',   Кабан  'скирд;   кладуха' — родившимся во время жатвы, уборки хлебов.

е)   Как и в именниках многих народов мира, у удмуртов также зафиксированы так называемые отпугивающие, отталкивающие имена, такие, как Шакта 'плохой, дурной, неприятный';  'грязь, мусор, хлам'; Жага, Жагей: жаг 'мусор, хлам сор'  (-а, -ей,— аффиксы); Гордошпи 'красный бычок'; Кионбыж 'волчий хвост"; Кый 'змея' и др. Родители верили, что новорожденный с таким именем  сможет избежать воздействия дурного глаза и злых духов, вызывающих болезни. При частых болезнях детей совершали обряд ним воштон 'смену, замену имени'. При этом в качестве имени чаще всего присваивали названия зверей, птиц или отпугивающие, отталкивающие имена.

II. В именнике удмуртов в исторически обозримое время, включая и дохристианский период, преобладали '''заимствованные''' из разных языков имена.
В заимствованных именах выделяются следующие пласты: 1) иранский; 2) угорский; 3) тюркский (сюда же с оговорками можно отнести имена арабского, персидского, монгольского происхождения, проникшие к удмуртам через соседних татар и башкир); 4) русский. 

1. '''Иранский пласт.''' Первые соприкосновения предков удмуртов с индоиранскими племенами начались в глубокой древности, еще в период существования финно-угорской языковой общности. По подсчетам лингвистов, в удмуртском языке имеется более 100 лексических заимствовании из различных языков индоиранской группы, относящихся к важнейшим отраслям производственной деятельности и социальных отношений людей, к названиям металлов, орудий труда, продуктов питания, чисел и т. д. Наряду с большим количеством лексических заимствований, в удмуртском именнике обнаружено около десяти антропонимов иранского (в большинстве случаев осетинского)   происхождения.   Они проникли в праудмуртский именник еще в тот период, когда эти народы жили в соседстве: предки удмуртов — прапермяне — в лесном Прикамье, а скифо-сарматы, позднее аланы — в степных районах Поволжья и Приуралья <ref name="АТаманов"> [http://elibrary.unatlib.org.ru/handle/123456789/13847 Атаманов М. Г. Удмуртская ономастика / М. Г. Атаманов. - Ижевск, 1988. - С. 18-44, 109-132.]</ref>.
 
Примеры личных   имен   удмуртов,   восходящие   к   древнеиранскому источнику:

Алан< сет. allon<allan — древнеэтническое название предков осетин (ср. лат. Alani) <ref name="abaev"> Абаев В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка / В. И. Абаев. - М. ; Л., 1958. - Т. 1. - С. 47, 252, 383, 111.</ref>.

Алангасар — имя мифического существа — 'великан, исполин; половинчатое существо'; перен. 'лентяй, бездельник'. Как полагают некоторые исследователи, возник из слияния двух этнонимов: алан + гасар<хазар (тюркоязычный народ эпохи раннего средневековья).

Базак<осет. bazug 'рука, плечо', согд. *Bazak 'тж' <ref name="abaev" />, Bazuk — имя предводителя алан I— II вв. н. э. <ref name="gag">Гаглойти Ю. С. Аланы и вопросы этногенеза осетин / Ю. С. Гаглойти. - Тбилиси, 1966. - С. 185.</ref>.

Дада<осет. dada 'отец', 'дедушка', тадж. dado 'отец' и производный от него  антропоним таджиков Дадо  <ref name="gaf">Гафуров А. Г. Лев и Кипарис : о восточных именах / А. Г. Гафуров. - М., 1971. - С. 181.</ref>.

Дангыр<осет.  dyngyr 'большой'  <ref name="abaev" />.

Занок<осет. zanag 'мальчик'  <ref name="lyt3">Лыткин В. И. Из истории словарного состава пермских языков / В. И. Лыткин // Языкознание. - М., 1953. - № 5. - С. 48-69.</ref>.

Зарина — женское имя<осет. zoertnoe 'золото' (отсюда же идет удм. зарни 'золото'), ср. Зарина — имя сакской царицы <ref name="abaev" />.

Казмас<осет. 'кривой'.

Большинство вышеприведенных антропонимов оформлены с помощью суффиксов -ак, -ан, -ок. Эти же суффиксы господствовали в скифских именах, они весьма продуктивны в современном осетинском языке <ref name="abaev2">Абаев В. И. Осетинкий язык и фольклор / В. И. Абаев. - М. ; Л., 1949. - С. 221-226.</ref>.

2. '''Угорский пласт.'''

После распада финно-угорской языковой общности предки пермских народов в течение многих веков жили в соседстве с народами угорской группы, вступая друг с другом в различные связи. Контакты удмуртов с обскими уграми (в летописях вогулы, остяки, югра, пелымцы), проникавшими и на Вятскую землю, продолжались вплоть до XVII в. В некоторых исторических документах сохранились упоминания о совместных выступлениях остяков (ханты), вогул (манси) и вотяков (удмуртов) против произвола царских властей, например, в 1572, 1582 гг. <ref name="mil">Миллер Г. М. История Сибири / Г. М. Миллер. - М. ; Л., 1937. - Т. 1. - С. 221, 338, 342.</ref>. Эти связи оставили определенные следы в топонимии и антропонимии удмуртов. Угорский пласт в удмуртском именнике незначителен и распределен неравномерно. Имена угорского происхождения в основном обнаружены у рода Эгра, происхождение которого ведется от одного из их племен <ref name="ata">Атаманов М. Г. Морфологическая структура удмуртских микроэтнонимов / М. Г. Атаманов // СФУ. - Таллин, 1978. - № 2. - С. 86—127.</ref>.

Мансэй — этноним; в период существования угорской общности обозначал часть ранних венгров, манси и хантов, относящихся к так называемой фратрии mos. 
Порег, Порез, Пора, Порин<пор— название одной из фратрий обских угров.

Салькай<манс. сали 'олень'+кай — уменьшительно-ласкательный суффикс в удмуртских именах, заимствованный из тюркских языков.

Все вышеприведенные имена угорского происхождения непродуктивны, они сохранились лишь в качестве патронимов (Закнай, Мансэй, Салькай), в фамилии — Порин, в топонимии — Порез.

3. '''Тюркский'''  (тюрко-арабско-персидский,  монгольский) '''пласт'''. 

Освоение тюркских имен удмуртами принимает постоянный характер с возникновением на Средней Волге и Нижнем Прикамье раннефеодального Булгарского государства, в орбиту влияния которого попали и удмурты. Тюркские имена занимали исключительно большое место в дохристианском именнике удмуртов. Их количество было больше среди южных удмуртов — около 75—90%. В формировании составных частей сложных личных имен участвовали следующие апеллятивы тюркского происхождения, в женских именах: ак 'белый': Акбей, Аксултан, Акзян;

ай 'луна, месяц': Айсулы, Айбике, Айбикеч;

алтын 'золото; золотой': Алтынбике, Алтынбей, Алтынчас;

баке 'дама, госпожа, хозяйка': Байбике, Кызбике, Айбике;

бикечь 'невеста; сноха": Байбикеч, Айбикеч, Акбикеч, 

бей 'бей (титул феодала)': Акбей, Кызбей, Жагбей;

мин ~минле   'родинка;   имеющий   родинку":   Менсула, Менай;

сылу 'красавица; красивая, миловидная': Айсулы, Бексулы, Аксулы, Сулыбей;

туй 'свадьба': Туйсулы, Туйбикеч, Туйсалтан;

тук 'полный, сытый': Тукбей, Туксултан, Тукбика;

чачак 'цветок': Илчачак. Гульчачак и др.;

в  мужских  именах: ай 'луна,    месяц':  Айман, Аймуш, Айгул;

ак 'белый, чистый': Акбай, Акманай, Акбатыр;

ата 'отец': Атабай, Атабей, Атамыш;

бай 'богач;  богатый':  Байтуган,  Байтэрек,    Баймурза;

батыр  'богатырь,   силач,   герой':   Байбатыр,   Батырша, Айбатыр;

бек 'правитель;  вождь;  князь':    Бектэмыр,    Бектуган, Бекеп;

котлы   'счастливый,   приносящий   счастье':     Котлыбай, Котлыяр;

мин~минле 'родника, имеющий родинку': Менлыбан, Менкаи:

сюяр  'любимый,    будет любить":    Суяргул,    Суярбай, Суярбей;

таш 'камень; каменный": Ташбулат, Бекташ, Байдаш; 

туган 'родной; родился': Туганай, Айтуган, Байтуган.

В заимствованных удмуртами у мусульманских народов Поволжья именах встречаются апеллятивы '''арабского''' происхождения, в женских именах:

бэдэр~бэдри 'полная луна': Бадриниса; Бадрикамар;

камал 'полный, совершенный, без недостатков': Минликамал, Шамсикамал;

ниса 'женщина': Байниса, Гульниса, Айниса;

нур 'луч, свет, блеск': Бибинур, Нурзада, Нурбика;

в мужских именах:

морат  'цель,  желание,   мечта':     Эшмурат,    Баймурат;

сэед 'хозяин, государь, аристократ': Аксеит, Байсеит, Янсеит;

эхмет 'славный, достойный похвалы': Акметзян, Акметша;


В заимствованных у тюрков именах зафиксированы апеллятивы '''персидского''' происхождения, в женских именах:

адна~азна 'пятница': Аднакей, Азнакей, Атнабика;

бану 'дама; госпожа; хозяйка": Гульбану, Акбану, Камарбану;

биби 'дама, госпожа, хозяйка': Бибинур, Кайбиби, Бибися;

бустан  'цветник':   Шарбустан,   Гульбустан,     Бустанан;

в мужских именах: адна 'пятница'; Аднагул, Атнабай, Атмаш;

дус 'друг, приятель': Байдус, Яндус, Дускей;

мирза 'мурза': Мурзагул, Акмурза, Баймурза;

пулад 'булат, сталь': Зянбулат, Янбулат, Яшбулат;

шах ~ ша 'шах, монарх, государь': Шамардан, Гулямша, Шакмет;

яр 'друг, товарищ; помощник': Бактияр, Кельдияр.

Кроме вышеназванных апеллятивов к числу наиболее частотных можно отнести: зян (удм. зан), аи, ак, бек, бей, баке, гул, кул, кара, тирек (удм. тэрек), туй, чура и др.

Через татар к удмуртам проникли некоторые имена '''монгольского''' происхождения:

Баян<монг. баян, калм. байн 'богатый; сильный; счастливый';

Бата, Батан, Батуй<монг. бата, калм. бат, бата 'крепкий, прочный, сильный';

Нагай<монг. нохой, калм. ноха 'собака';

Чон, Чона, Чаныш<монг. чан< чоно, калм. нон 'волк, волчий';

Яман, Яманай, Ямантай<монг. ямаан, калм. яман 'коза' и др.

В удмуртском именнике имеются '''гибридные удмуртско-тюркские''' имена:

Анибей: удм. аньы 'сноп конопли, льна' + тюрк. бей 'бей (титул феодала)';
 
Тютюбей: удм. тютю 'гусенок'+бей; Учибей: удм. уӵы 'соловей' + бей; Низбике: удм. низь 'соболь' + тюрк. бике 'дама, госпожа, хозяйка'; Юсьсула; удм. юсь 'лебедь'+тюрк, сула 'красавица; красивая, миловидная'; Гульнамер: тюрк, гуль 'комнатный цветок'+ удм. намер 'костяника'.

Гибридные удмуртско-тюркские имена носили только женщины, у мужчин подобных имен не удалось выявить<ref name="АТаманов"/>. 

4. '''Русский пласт'''. По сравнению с другими финно-угорскими народами, удмурты со славянским миром познакомились довольно поздно. Упоминания о массовом появлении русского населения по р. Вятке начинают встречаться лишь со второй половины XIV века . Что касается современной территории Удмуртии, то еще в начале XVIII в. в этом крае русских селений было незначительное количество <ref name="grish">Гришкина М. В. Численность и расселение удмуртов в XVIII веке / М. В. Гришкина // Вопросы этнографии Удмуртии. - Ижевск, 1976. - С. 95-133.</ref>.

Уже до официального принятия христианства удмурты заимствовали многие имена из русского антропонимикона. По происхождению их можно разделить на 2 большие группы: древнерусские (некалендарные) и христианские (календарные), пришедшие на Русь из Византии.

Из некалендарных древнерусских имен среди удмуртов зафиксированы: Первушка, Третьяк, Шестак, Девятко. Баженко, Жданко, Нечайко,  Томилко, Любимко, Поздейко, Дружинко, Поспелко, Малышко, Путилко, Милованко, Детко, Князь, Граф, Салдат, Сержант, Налим, Цивилко, Ворона, Мороз и некоторые другие. Некалендарные русские имена среди удмуртских женщин встречались крайне редко, выявлены лишь такие антропонимы как: Девочка, Девушка, Детка, Девка, Баженка, Ягодка.

Освоение русских имен шло от носителей севернорусского наречия. С русскими и их именником первыми познакомились северные удмурты, количество русских имен в их антропонимиконе занимает значительное место. 

С принятием христианства в XVIII—XIX вв. русские православные имена среди удмуртов начали выступать в качестве официальных имен. Освоенные календарные имена подчинились фонетико-грамматической и акцентологической структуре удмуртского языка. Появилась многовариантность практически у всех освоенных имен, за счет чего удмуртский именник значительно обогатился и расширился. Так, от имени Андрей в удмуртском образовались следующие варианты. Ондрей, Ондӥ, Ондруш, Ондра, Ондок, Онда; от Татьяны: Такан, Такай, Таки, Тати, Таток, Такъян, Такъянай; от имени Александр: Олексан, Сандыр, Санка, Санко, Саня и др. До принятия христианства просторечные и удмуртизированные формы нередко употреблялись в качестве официальных имен.

Чувствуется явная тенденция к укорочению многосложных, неудобопроизносимых антропонимов: Акилина> Оки; Анисья>Они, Онись; Александра>Санӥ, Санди; Анастасия>Наси, Насьтӥ; Варвара>Вара, Вари; Неонилла>Ненёк; Гавриил>Габи, Михаил >Мики; Григорий> Гири, Гирой; Игнатий>Натей.

Удмуртский язык не терпит стечения согласных в одном слоге, поэтому происходит выпадение одного из консонантов: Дмитрий>Митрен; Владимир>Лади, Ладимер; Степан>Тёпан; Спиридон>Пира или же стечение согласных устраняется вставкой гласного звука или метатезой: Григорий>Гирой; Трифон>Тирпон; Прасковья>Парас; Прокопий>Пырок, Степан>Исьтапан; Спиридон>Испира и др.

Одним из эффективных способов «удмуртизации» заимствованных имен явилось использование уменьшительно-ласкательных суффиксов:

-ок: Александра-Сандок, Санок; Анна>Аннок; Евдокия>Одок, Татьяна>Таток; Наталия> Наток;

-и (-и); Евдокия>Оди; Наталия>Натӥ; Матрона>Матӥ; Мария>Мари; Михаил>Мики; Иван>Иви;

-ка: Анна>Анка; Прасковья>Параска; Анисья>Онька, Оника; Петр>Петка; Илья>Илька и др.

-кай: Федор>Педыкай; Анна>Анныкай и др.

Во всех вышеперечисленных адаптированных именах ударение падает на последний слог. Лишь в новых именах, проникших в удмуртский именник в последние два-три десятилетия, ударение сохраняется как и в русском оригинале: Инга, Инна, Эмма, Аэлита, Оксана, Снёжана, Эмилия, Игорь, Герман, Радик и др<ref name="АТаманов"/>.

===Фамилии удмуртов===

[[Файл:Фамилии.jpg|thumb|left|Удмуртские тамги, употребляемые вместо имен и фамилий]]Появление фамилий среди удмуртов относится довольно к позднему времени — к моменту массового их крещения, которое началось с первой половины XVIII в. К 20—30-м годам нашего столетия основная масса удмуртов уже получила трехчленную систему именования: фамилия, имя, отчество. Однако некрещенные  удмурты, подобно тюркам Поволжья, исповедовавшим ислам, вместо фамилии в официальных документах писали  имя отца с добавлепием притяжательных суффиксов русского языка -ов, -ев, -ин: Шараев Зантэмыр, Чужекова Сезяй, Шахтина Туйбике и др.

Среди южпых и завятскнх удмуртов встречались лица, имеющие однокорневые фамилии и отчества, например: Архипов Семен Архипович, Кабышев Иван Кабышевич, Шахтин Пислег Шахтевич, Пислегин Демьян Пислегович и др. 

Раньше других групп фамилии появились среди северных удмуртов, живших в Глазовском и Слободском уездах Вятской губернии. 
Их фамилии были образованы  от дохристианских личных имен: Кайсин (<Кайсы), Марданов (<Мардан), Почашев (Почаш),  Едигаров (<Едигар), Кудяшев (<Кудяш), Лысов (<Лыс), Юшкетов (<Юшкет),  Кильдибеков (<Кильдибек), Возисов (<Возис) и др. Когда в основном завершилось крещение удмуртов и новокрещены получили христианские имена, у них закрепились официальные фамнлип. В основу их фамилии легли имена отцов, носивших еще языческие имена. 

С конца XVIII — начала XIX вв. закрепляются официальные фамилии удмуртов Глазовского уезда    (включавшего современные Ярский, Глазовский, Балезинский, Юкаменский,  Красногорский,  Игринский,  Кезский,     частично Дебесский районы). В отличие от слободских,    у глазовских удмуртов подавляющее большинство фамилий заимствованы у русских или были присвоены русскими миссионерами при их крещении. В сравнении с другими регионами на севере Удмуртии фамильный    состав    удмуртов весьма  однообразный.  Такие фамилии,    как    Владыкин, Князев, Наговицын, Поздеев, Третьяков, Баженов, Шкляев,  Вахрушев,  Стрелков, Леконцев, Мышкин, Перевощиков, Широбоков, Тронин, Белослудцев,    Дерендяев,    Сысоев, Загребин, Корепанов, Сунцов,    Горбушин,    Волков, Ворончихин, Малых, Хохряков, Ложкин, Ившин и некоторые другие носят большинство северно-удмуртского населения. Со временем они стали уже как бы символическими знаками, указывающими на  северно-удмуртское  происхождение ее носителя.
В основе многих бесермянских фамилий лежат дохристианские имена: Абашев  (<Абаш),    Биянов    (<Биян),    Бекмеметьев (<Бекмеметь),  Урасинов   (<Урась), Антуганов   (<Антуган), Сабреков (<Сабрек), Зянкин (<3анка),   Зяналиев (<ӟанали) и др. Крещение бесермян продолжалось еще в первой половине XIX в. Видимо,   тогда и окончательно  установился ихфамильньй состав. Немалая часть бесермян с принятием ислама отатарилась, но некоторые
семейства  смогли сохранить специфические бесермянские фамилии, как Абашев, Сабреков, Урасинов и др.

Наиболее распространенная группа фамилий удмуртов образована от календарных и некалендарных русских имен: Иванов, Петров, Баженов, Третьяков, Поздеев, тюркских — Айтуганов, Байметов, Эсенкулов, удмуртских — Пислегин, Гондырев, Чипеев. Есть несколько фамилий, образованных от воршудно-родовых имен: Можгин, Можгов (<Можга), Каксялов
(<Какся), Кибьялов (<Кибья), Пургин (<Пурга),   Бигрии (<Бигра), Учаев (Уча), Паскин (<Поска). Фамилии, образованные от русских названий зверей, птиц, насекомых, рыб (Волков, Орлов,    Соловьев,    Комаров),   от слов, обозначающих профессии   (Кузнецов,  Слесарев, Токарев),  чаще всего давались  при крещеиии и утверждении официальных фамилий по образцу русскнх. Известны случаи, когда рекрутам в царскую армию офицеры присваивали свои фамилии.

Рассматривая структуру  фамилий    удмуртов,    можно заметить,  что подавляющее их  большинство    образовано при помощи русских суффиксов -ов: Байтеряков,    Ожмегов,    Тубылов; -  ев:    Кабышев,  Гондырев,  Туганаев;  -ин: Пислегин, Шахтин,  Никитин, несколько фамилий оканчивается на -ых, -их: Черных, Белых,    Черемных,    Русских, Завойских,  еще  меньше — на  -ский:  Добровольский, Капачинский.

Трехчленной системой  именования  удмурты в настоящее время  пользуются при оформлении официальных документов в государственных учреждениях,  в учебных заведениях,  а также ее используют иителлигенция и удмурты-горожане. Сельские же жители в кругу односельчан и родственников, в обыдениой жизни, как и в древности, пользуются старой системой именования. Вместо фамилии здесь выступают:   1)   имя отца: Микой Ондӥ   (~Андрей  Никифоров, т. е.    Андрей    сын    Никифора),    Бикбаш    Сандӥ (~Александра Бикбашева), Шакта    Пислег    (~Пислег Шактин); 2) очень редко имя матери или бабушки: Бике Онись  (~Анисья Бикеева), Жагӟи    Микаль    (~Михаил Жагзин), Сандок Коля  (~Николай Александрин); 3)  чаще всего патроним  (удм. выжы ним 'название рода', кор-ка ним букв. 'название дома', куа ним букв. 'название святилища'). В качестве патронима употребляются имя деда, прадеда, прапрадеда  или другого далекого родствепника по мужской линии, от которого одно или    несколько    семейств в деревне ведут свое происхождение: Эшкабей Ондӥ  (~Андрей Эшкабеев), Ожмег Кайсы (~Кайсы Ожмегов) и др.; 4) более архаичным и не менее раслространенным является именование семейства по их воршуду, названию рода: Дурга Педор (~Федор Дургин, т. е. Федор из воршудно-родового объединения Дурга), Эгра Микулай (~Николай Эгрин), Уля Ондок (~Андрей Улин), Можга Ивук (~Иван Можгин) и т. д.

О былой популярности удмуртского способа именования говорит тот факт, что еще в 20—30-е годы многие удмуртские писатели использовали его в качестве своих литературных псевдонимов, ср.: Кедра Митрей (Д. Корепанов), Герд Кузебай (К. Чайников), Айво Иви (И. Векшин), Гави Йыгын (И. Гаврилов), Ашальчи Оки (Л. Векшина), Багай Аркаш (А. Клабуков) и др<ref name="АТаманов"/>.

==Этнонимика==
'''Удмурт''' (диалектные варианты этнонима: одморт. удморт, уртморт, уртмурт, у'морт, у'мурт] — самоназвание народа.
В 1932 г. Вотская автономная область Постановлением Президиума ВЦИК была переименована в Удмуртскую автономную область, и с этого времени официально утверждается самоназвание народа — у д м у р т ы. Следует отметить, что все этнографические группы удмуртов в исторически обозримый период именовали себя этим этнонимом. Участник «Великой северной экспедиции» Г. Ф. Миллер, побывавший в Поволжье и Прикамье, еще в 1733 г. оставил об удмуртах такую запись: «...Вотяки, в которых местах я был, не называют себя «Арръ», но именем «Удъ-Мурт». Слово «Удъ» по-черемиски именуется «Ода» и есть имя собственное, а «Муртъ» имя нарицательное, потому что русских называют они на своем языке «Дючъ-Муртъ»... а у татар уведомился я, что вотяков «Аръ» называют» <ref name="miller">Миллер Г. Ф. Описание живущих в Казанской губернии языческих народов, яко то черемис, чуваш и вотяков... / Г. Ф. Миллер. - СПб., 1791. - С. 11.</ref>. 

В. И. Лыткин, со ссылкой на венгерского языковеда К. Радановича, значение первого компонента этнонима уд-мурт объясняет на примере пермских языков: к. од 'всходы, поросль', 'весенняя зелень на лугах', удм. уд 'всходы, росток, поросль, побег', которое могло означать также 'дерн, лужайка, луг'. В этом случае значение этнонима можно перевести как 'луговой человек' <ref name="lyt">Лыткин В. И. Этимологии некоторых марийских слов: марийское название удмуртов / В. И. Лыткин // Вопросы марийского языкознания. - Йошкар-Ола, 1964. - Вып. 1. - С. 61—62.</ref>.

Академик П. Хайду ставит под сомнение этимологию К. Радановича. Он считает, что первый компонент этнонима удмурт — уд связан с марийским названием удмуртов. одо (одо-мари), происхождение которого, к сожалению, остается пока не выясненной <ref name="haid">Хайду Петер. Уральские языки и народы / Петер Хайду ; пер. с венгер. яз. Е. А. Хелимского. - М., 1985. - С. 61.</ref>.

По единодушному мнению ученых, вторая часть этнонима удмурт — мурт является иранским заимствованием, ср. новоперсидское mard 'мужчина', среднеперсидское mart.  В современном удмуртском языке мурт означает 'человек', а также 'чужой человек, чужак, посторонний'.

'''Одо,  одо-мари''' — марийское  название  удмуртов.
Одо — один из древних этнонимов, связанных с удмуртами. По мнению языковедов, в основе самоназвания народа — удмурт и русского названия удмуртов — отин (>вотин), отяк (>вотяк) лежит одно и то же слово — племенное название древних удмуртов — одо, сохранившееся ныне лишь в марийском языке <ref name="lyt" /> <ref name="vah">Вахрушев В. М. Одо выжыос / В. М. Вахрушев // Молот. - 1965. - № 8. - С. 53—54.</ref> <ref name="tep">Тепляшина Т. И. Пермские языки / Т. И. Тепляшина, В. И. Лыткин // Основы финно-угорского языкознания. - М., 1976. - С. 101.</ref> ).

Переход *о>у — общеизвестный факт в удмуртском языке. Под этот фонетический закон попал и этноним одо. Марийское название удмуртов одо-мари (т. е. одо-человек) в точности соответствует удмуртскому самоназванию — удмурт <ref name="lyt" />.

В. Ф. Генинг полагает, что этноним одо восходит к чегандинско-азелинским племенам, жившим в середине I тыс. и. э. в бассейне р. Вятки; в IX—X вв., когда к Вятке вышли марийские племена, они встретили здесь население, которое называлось одо; через марийцев , имя од~одо было освоено русскими и совершенно закономерно приняло форму отяки, по аналогии пермь —пермяки <ref name="gen">Генинг В. Ф. История населения Удмуртского Прикамья в пьяноборскую эпоху / В. Ф. Генинг // Вопросы археологии Урала. - Ижевск, 1970. - Вып. 10. - С. 205, 208—209.</ref>.

'''Ар''' — тюркское (татарское, башкирское, чувашское) название удмуртов; в русских летописях встречаются также аряне, арские люди.

По мнению одних ученых, ар является самоназванием удмуртов (В. Н. Татищев); другие его связывали с южными удмуртами, считая, что одно из их племен, вероятно, носило такое название (М. Г. Худяков, А. П. Орлов, В. И. Алатырев), по мнению третьих, ар — какая-то этническая группа, влившаяся в состав южных удмуртов (В. Ф. Генинг).

В настоящее время общепринята этимология этнонима ар, данная В. К. Кельмаковым. Он связывает данный этноним с тюркскими словами eri, er, ir «человек; мужчина; муж и считает, что название ар удмуртам присвоили волжские булгары, стоявшие в языковом отношении близко к современным чувашам, а этноним ар никогда не был самоназванием удмуртов, им пользовались тюркоязычные народы Поволжья для обозначения своих северных соседей <ref name="kel">Кельмаков В. К. Происхождение и первое упоминание этнонима ар / В. К. Кельмаков // Этнонимы. - М., 1970. - С. 189—191.</ref> <ref name="kel2">Кельмаков В. К. К истории удмуртов Правобережья Вятки / В. К. Кельмаков // Материалы по этногенезу удмуртов. - Ижевск, 1982. - С. 128—134.</ref>;.

М.  Атаманов считает,  что этноним ар возник еще в добулгарское при  власти хазарского каганата  и от хазар перешел к их ближайшим родственникам по языку — булгарам. Об арах и об их стране, называемой Арсанией, писали арабские путешественники ал-Истархи, ибн-Хаукаль, ал-Идриси, побывавшие в IX—XII вв. в Волжской Булгарии. По их сообщениям, жители Арсании были искусными охотниками и ремесленниками. Оттуда вывозили драгоценную пушнину, клинки для мечей и в какой-то мере рабов; вели торговлю с булгарами, но не сообщали никому ничего о делах своих и не позволяли никому сопровождать их и входить в свою страну. Центром Арсании был город Арса, расположенный на высокой, укрепленной горе, в котором находился их «царь» <ref name="gri">Гришкина М. В. К вопросу о письменных источниках по истории удмуртов IX-XVIII вв. / М. В. Гришкина, В. Е. Владыкин // Материалы по этногенезу удмуртов. - Ижевск, 1982. - С. 5-10.</ref>.

На основе анализа русских письменных источников XIV—XVI вв. М. Г. Худяков пришел к выводу, что в составе Казанского ханства, возникшего на развалинах Булгарского государства, существовало удельное Арское княжество с центром в Арске (ср. Арса), где правили туземные князья, издавна подвластные Казанскому престолу. Арские князья играли значительную роль в делах государства, они входили в состав признанной ханской знати <ref name="hud">Худяков М. Г. Очерки истории Казанского ханства / М. Г. Худяков. - Казань, 1923. - С. 48, 193.</ref>.

В северо-западных районах Татарии — в Арском, Балтасинском, Сабинском, Пестречинском, Мамадышском, Кукморском,— где находилась Арская земля, населенная летописными арами — предками южных удмуртов, до наших дней сохранились многочисленные топонимы с компонентом ар.

'''Вотяк''' — русское (дореволюционное) название удмуртов; до 1932 г. употреблялось как официальное название удмуртов.

В исторических документах встречаются такие фонетические и лексические варианты этнонима: отин, отяк, вотяк, а также чудь отяцкая («Повесть о стране Вятской»), черемиса, зовемая от яки («Сказание о царстве Казанском»), кроме того, в топонимии зафиксированы утяки, вотча, воща, вочь, вочкари.

Русское название удмуртов отин, вотин, отяк, вотяк восходит к племенному названию древних удмуртов уд<*од, которое русскими усвоено через марийцев: мр. одо, одо-мари (<др.-удм. *одоморт); -ин, -як — суффиксы, возникшие на русской почве по типу татарин, осетин, пермяк, поляк и др. В слове «вотяк» в-вставной звук, возникший также на русской почве, ср. древнерусское осемь> восемь, острый>вострый (диал.), оспа>воспа (диал.), отяк>вотяк и т. д.

В начале XVII в. в этнонимах преобладали формы на -ин: в 22 актах ею обнаружено 29 случаев отин, вотин и лишь в 6 — отяк, вотяк, но к концу века употребление суффикса -я/с возрастает <ref name="pol">Полякова Е. Н. Этнонимы Прикамья в русском языке XVII в. / Е. Н. Полякова // Ономастика Поволжья-4. - Саранск, 1976. - С. 11.</ref>.

Западный ареал этнотопонима Вотяк находится в Вятско-Ветлужском междуречье и в Нижнем Прикамье. В эпоху раннего средневековья, судя по археологическим памятникам, в этом регионе жили азелинские племена — древние предки удмуртов. После них остались многочисленные топонимы, расшифровывающиеся с помощью удмуртского языка. По данным археологов, первые русские поселения на Вятке возникли на рубеже XII—XIII вв. Вероятно, к тому времени и относится появление этнотопонима Вотяк на Вятской земле. В западном ареале топоним Вотяк перемежается с географическими названиями на Одо (в Вятско-Ветлужском междуречье) и на Ар (в Нижнем Прикамье).

Восточный ареал этнотопонима Вотяк, распространенный в Приуралье, на территории Пермской, Свердловской областей и в Башкирской АССР, сравнительно молод — возник в пределах XVI—XVIII вв. 

'''Бесермяне''' (самоназвание бэс'эрман, удм. назв. бэс'эрман) —одна из этнолингвистических групп удмуртов, живущих в северо-западных районах Удмуртии — Юкаменском, Ярском, Балезинском, Глазовском. 

Вопрос о происхождении бесермян до настоящего времени окончательно не решен. Одни исследователи, в частности Д. И. Корепанов, В. Е. Владыкин, В. К. Кельмаков, считают их частью южноудмуртского населения, испытавшего сильное тюркское влияние, позднее волею судеб оказавшихся на Вятской земле. По мнению же большинства ученых (А. А. Спицын, И. Н. Смирнов, Н. П. Штепнфельд, П. Н. Луппов, В. И. Белицер, М. Фасмер, В. Ф. Генинг, Т. И. Тепляшина и др.), бесермяне представляют собой часть тюркского (булгарского) этноса, ассимилированного удмуртами. Время и причины их переселения на Чепцу пока точно не выяснены.

Относительно этимологии этнонима бесермян также нет единства. М. Фасмер связывает его со словом мусульман; данная этнолексема, по его мнению, возникла на основе диалектного варианта тюрк, busurman  <ref name="fas">Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / М. Фасмер. - М., 1964. - Т. 1. - С. 160, 251.</ref>.

Т. И. Тепляшина считает, что этноним бесермяне не имеет никакой связи со словом бусурмане — это народная этимологизация: ни сами бесермяне, ни их соседи бесермян никогда не называли бусурман, бусурмане. Этнический термин в исторической литературе появился гораздо раньше, чем слово бусурман. По ее мнению, этноним состоит из двух частей: бесер и ман. Суффикс -ман, -мен в тюркских языках имеет значение «подобный». Первая часть этнонима этимологически также состоит из двух частей: бесь и ер (эр); -ер(-эр) соотносится с этнонимами на -ар: сувар, булгар, авар, можар (ср. чув. ар «мужчина; муж, супруг»). В определенный период развития языков он превратился в суффикс и в составе этнонимов перестал осмысливаться как особое слово. Начальный компонент бесь- некогда имел конкретный смысл, но, к сожалению, его значение остается пока неразгаданным <ref name="tep2">Тепляшина Т. И. Язык бессермян / Т. И. Тепляшина. - М., 1970. - С. 183-186.</ref>.


===Племенные названия удмуртов===

Удмурты делились на две эндогамные группы — Ватка и Калмез. 

Между этими группами были определенные различия в материальной и духовной культуре, в языке. По рассказам информантов, брачные союзы между Ватка и Калмез не заключались. Территория племенного объединения Ватка находилась по среднему и верхнему течению р. Вятки и по ее притокам Чепце, Холунице, Быстрице, Моломе, включающей Глазовский, Слободской, а более раннее время — Котельничевский, Орловский, Вятский, Шестаковский уезды Вятской губернии. Археолог А. А. Спицын название реки Вятки связывал с удмуртским этнонимом Ватка. По его мнению, значительная часть глазовских удмуртов пришла на Чепцу с р. Вятки после появления там русских. 

Этимология этнонима Ватка восходит к тотемическому имени, она связана с удм. вад 'выдра', диал. 'бобр', -ка — аффикс, широко представленный в родовых именах удмуртов.

Племенное объединение Калмез располагалось в бассейне р. Кильмезь (левый приток р. Вятки) и по ее притокам Вале, Лумпуни, Лобани, Уве, Кылту, Нылге, на территории Сюмсинского, Селтинского, Увинского, Вавожского, а также Можгинского (больше-учинский куст), Якшур-Бодьинского (старозятцинский куст), Игринского (новозятцинский куст) районов Удмуртии. Кильмезского, частично Унинского районов Кировской. К этой же группе, видимо, примыкают удмурты Завьяловского, Малопургинского районов (бассейн р. Иж, правого притока р. Камы). Язык, материальная и духовная культура, а также родовой состав у них очень близки.

Первоначальная территория жительства калмезов не ограничивалась бассейном Кильмези, она была значительно шире. Полагают, что калмезы с правобережья Вятки под натиском марийских племен в начале II  тыс. н. э. перешли на левобережье, а оттуда — на берега реки Кильмезь и ее притока р. Валы. 

Этноним Калмез рассматривается как сложное слово, где *кал 'рыба' (ср. мар. кол, морд, кал, ф. kala, хант. kul, венг. hal, ненец, xal'e) и *мэс 'человек; мужчина; муж' (ср. ф. mies, эст. mees, вепс. mes)<ref name="АТаманов"/>. 


===Воршудно-родовые объединения удмуртов===

Из финно-угорских народов лишь у удмуртов и отчасти у угров известен науке родоплеменной состав. Среди удмуртов зафиксированы названия 70 воршудно-родовых объединений. Известный  исследователь  воршудно-родовой организации удмуртов М. Г. Худяков считал, что в северо-восточной России нет ни одной народности, которая в такой полноте, как удмурты, имела бы представление о своей принадлежности к тому или иному роду. Удмурты знали много преданий о переселениях родов, что давало возможность проследить пути их миграции в более отдаленные времена. <ref name="hyd2">Худяков М. Г. Вотские родовые деления / М. Г. Худяков // Известия Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете. - Казань, 1920. - С. 340.</ref>
Воршуд — сложное историческое образование, несущее в себе отпечатки различных исторических эпох. По определению исследователей, воршуд: 1) семейно-родовое божество, хранитель счастья, благополучия членов семьи и рода; 2) конкретное изображение божества — идол; 3) экзогамное объединение родственников, имеющих одного покровителя. Названия семейно-родового божества и рода у удмуртов в общем совпадают. Большинство ученых слово воршуд связывают с глаголом вордыны 'родить, растить; хранить, оберегать'+шуд 'счастье', букв, 'хранитель счастья, благополучия'. Именно в таком значении воршуд воспринимался и самими почитателями его культа.

Каждая семья в честь своего покровителя — воршуда устраивала до 70 молении в год, которые проводились в семейном святилище — покчи куала (куа), и непременно раз в году устраивалось моление в родовом святилище — быдзым куала.

Куала или куа представляла из себя бревенчатую постройку с двускатной крышей, без пола и потолка. Посреди земляного пола из камней сооружался очаг, над которым на деревянном крюке или цепи подвешивался котел. Подобные строения в старину имелись у большинства финно-угорских народов. Главными святынями удмуртской куалы считались воршудный короб (ящик), в котором хранились обрядовые предметы, остатки жертвенной пищи, а в старину еще и идол, и очаг с золой.

Каждое родовое святилище имело свое название, например, Можга куала, Какся куала, Эгра куала, совпадающее с именем воршуда. а сами члены данной группы именовались Можга пиос, Какся пиос, Эгра пиос (пиос 'дети, сыновья: потомки'). Количество родовых святилищ совпадало с количеством родов в данном населенном пункте<ref name="АТаманов"/>.

'''Некоторые удмуртские микроэтнонимы:'''

''БИГРА.'' Этимология не ясна. Связь с этнонимом бигер 'татарин' неубедительна  <ref name="bush">Бушмакин С. К. Воршудные имена - микроэтнонимы удмуртов / С. К. Бушмакин // Этнонимы. - М., 1970. - С. 171.</ref>.

Бигра — широко расселившаяся родовая группа удмуртов, ее следы выявлены в 10 районах Удмуртии — в Алнашском (1),  Малопургинском (6), Завьяловском (1), Шарканском (2), Увинском (1), Балезинском (7), Глазовском (4), Дебесском (1), Юкаменском (4), Ярском (3), а также в Ермекеевском (2), Бураевском (1) районах Башкирии и в Куединском районе Пермской области (2). Одним из древних селений данного рода считается д. Бигра (офиц. назв. Сизево) Слободского района Кировской области; в XVI—XVII вв. с Нижней Чепцы члены данной родовой   группы   переселились  на   территорию  Удмуртии.

''БИЯ.'' Этимология прозрачна: удм. биё<*бийа 'улитка'.

Селения рода Бия находились в бассейне Кильмези и ее притока Валы — в Вавожском (2), Селтинском (3), Можгинском  (2) районах Удмуртии.

''БОДЬЯ.'' Этимология не ясна.

Большинство селений рода Бодья расположено в бассейне рек Иж и Люга — в южных и центральных районах республики: в Кизнерском (3), Завьяловском (4), Малопургинском (3), Якшур-Бодьинском (7), Игринском (1) районах Удмуртии, в Агрызском (1) районе Татарии, а также в Янаульском (2), Калтасинском (1), Татышлинском (1) районах Башкирии, в Куединском (2) районе Пермской области. Одним из старинных селений данного рода считается д. Старая Бодья Кизнерского района. Судя по преданиям, жители той деревни переселились с правобережья Вятки.

''ВОРТЧА.'' Этимология пе ясна.

Основная территория рода Вортча находилась в центральной части республики по рекам Нязь (бассейн р. Чепцы), Иж и Вотка (бассейн р. Камы), на территории Якшур-Бодьинского (17), Шарканского (13), Игринского (13), Воткинского (2) районов. Родовой деревней Вортчавыл (удм. выл 'территория, поверхность', 'родовая территория; родовое гнездо) считается Нязь-Ворцы (удм. Вужгурт, где вуж 'старый, древний', гурт 'деревня', 'родовая деревня') Игринского района. В XVI—XVII вв. часть рода Вортча переселилась на север Удмуртии — в Кезском районе они проживали в 17 населенных пунктах. Никаких следов данного рода не выявлено на юге республики, в центральных прикильмезскнх районах и за пределами Удмуртии.

''ДОКЪЯ.'' В основе родового имени лежит зооним дукъя «глухарь».

Родовая территория — Докъявыл — находилась по р. Вале (бассейн р. Кильмезь). В ее состав входили 13 деревень Вавожского района. По преданиям, род Докъя переселился с Нижнего Прикамья, из-под Казани; под напором булгар они оставили то место и перебрались на р. Валу. Немалое количество докьинцев живет за пределами родового гнезда — в Завьяловском (2), Боткинском (1), Малопургинском (1), Шарканском (9), Кезском (1) районах Удмуртии, в Янаульском (1), Татышлинском (2) районах Башкирии, в Куединском районе Пермской области (1), в Зуевском районе Кировской области (1). Село Яган-Докья Малопургинского района, по преданиям, основано выходцами из вавожского Докьявыла более 600 лет тому назад.

''ДУРГА.'' В основе микроэтнонима лежит зооним дурга, дарга 'навозный жук' или дурга-дарга, дургали 'майский жук'.

Населенные пункты, в которых проживала родовая группа Дурга, в основном сосредоточены в бассейне Чепцы— в Балезинском (9), Кезском (3), Красногорском (7), Глазовском (12), Юкаменском (1) районах Удмуртии, в Унинском (1), Слободском (I) районах Кировской области, на юге — в Кизнерском районе (1), а также в Балтасинском районе Татарии (1), в Татышлинском районе Башкирии (1), в Куединском районе Пермской области (1). Прародиной рода Дурга считается территория нижней Чепцы. 

''ӝИКЪЯ.'' Возможна связь с удм. ӝакы 'ронжа; сойка; кукша', коми жак 'вид дятла'.

Большинство селений рода ӝикъя располагались в бассейне Кильмези и ее притока Валы, на территории Увинского (9), Селтинского (5), Малопургинского (3), Вавожского (2), Можгинского (8) районов и в Унинском районе Кировской области (1); на севере республики — в Балезинском (5), Кезском (2); в Закамье — в Калтасинском (1), Янаульском (1) районах Башкирии, в Куединском районе Пермской области (4). В северные районы и в Закамье ӝикъя переселилась с Кильмези.

''ӞАТЧА.'' Этимология не ясна.

Немногочисленная, но широко расселившаяся родовая группа. Ее следы выявлены в Граховском (9), Алнашском (2), Можгинском (1), Завьяловском (1), Сюмсинском (1), Якшур-Бодьинском (1), Шарканском (1), Красногорском (I), Игринском (2), Балезинском (3) районах Удмуртки, в Малмыжском районе Кировской области (2), в Татышлинском (1), Янаульском (1), Калтасинском (1) районах Башкирии, в Куединском районе Пермской области (4). Первоначальная территория рода Ӟатча не известна. Красногорские (северные) удмурты его причисляют к калмезам.

''ЗУМЪЯ.'' В основе микроэтнонима лежит зооним юмы 'овод; паут'; -йа — аффикс.

Зумъя — вторая по величине воршудно-родовая группа удмуртов. Ее следы обнаружены в 76 населенных пунктах на территории 13 районов республики и в 5 районах за ее пределами. Можно выделить 3 родовых гнезда: 1) кукморский, в состав которого входили 17 населенных пунктов Кукморского района Татарии; 2) алнашский; располагался по р. Тойме и включал в свой состав 4 деревни Алнашского района Удмуртии и 2 — Елабужского района Татарии. Алнашский Зумъявыл основан переселенцами из Казанской губернии—из кукморского Зумъявыл; 3) увинский Зумъявыл основан также переселенцами из Казанской губернии, в его состав входили 13 населенных пунктов Увинского района.

Немалое количество представителей рода Зумъя жило и за пределами своих родовых гнезд в следующих районах: в Кизнерском (2), Завьяловском (2), Селтинском (4), Шарканском (1), Игринском (1), Балезинском (8), Глазовском (5), Кезском (3), Ярском (2), Красногорском (3) районах Удмуртии; в Ермекеевском (1), Татышлинском (4) районах Башкирии.

О времени появления рода Зумъя в чепецком бассейне пока мало что известно. Судя по могильнику Зумъяшай (д. Кушъя, Игринский район), функционировавшему в XIII—XV вв., данная родовая группа появилась на севере Удмуртии где-то в пределах указанного времени. 

''КАКСЯ.'' Этимология прозрачна: удм. диал. какся 'цапля'.

Какся — широко расселившаяся родовая группа удмуртов, ее следы выявлены в Алнашском (3), Граховском (1), Можгинском (12), Кизнерском (2), Вавожском (5), Завьяловском (1), Сюмсинском (4), Балезинском (4), Красногорском (4), Глазовском (1), Юкаменском (1) районах Удмуртии, в Малмыжском (1), Зуевском (1) районах Кировской области, в Калтасинском (1), Татышлинском (6) районах Башкирии, в Бавлинском районе Татарии (1), в Куединском районе Пермской области (4). Древнейшие селения рода Какся расположены в бассейне Кильмези и Нижней Вятки; в северные районы и в Закамье Какся переселилась именно с этих районов. Наиболее старинными селениями считаются Муки-Какси Сюмсинского, Старые Какси Можгинского районов Удмуртии и Каксинвай Малмыжского района Кировской области.

''КИБЪЯ.'' В основе микроэтнонима лежит зооним кибы 'букашка, жучок; мелкое насекомое', -йа— аффикс.

Кибъя — типичный южноудмуртский род. Ни в этнонимии, ни в топонимии бассейна р. Чепцы его следы не выявлены. По всей видимости, наиболее древней территорией проживания рода Кибъя были приказанские районы Татарии. Об этом говорят удмуртские предания и данные топонимии..

''ПУРГА.'' При этимологизации данного воршудного имени исследователи исходили от этнонима пор «мариец» (Сорокин 1895; Худяков 1920:5; Бушмакин 1970:170). 

Есть версия, выводящая удмуртский микроэтнопим от названия фратрии обских угров — пор-\--га— аффикс, возникший по аналогии других удмуртских родовых имен (Тепляшина 1967:3).
Пурга — самое крупное воршудно-родовое объединение удмуртов. Ее следы выявлены в 166 населенных пунктах Удмуртии и за ее пределами. Основная территория данного рода охватывала северо-восточные районы Удмуртии — Игринский (37), Дебесский (24), Кезский (4), а также Шарканский (51), Якшур-Бодьинский (31). Только в населенных пунктах Шарканского и Якшур-Бодьинского районов, по предварительным подсчетам, проживало 12000 человек, причисляющих себя к воршуду Пурга. Пургинцы, наряду с родовыми группами Эгра и Вортча, одним из первых освоили бассейн р. Лозы, левого притока р. Чепцы. По данным переписи 1615 г., в этих районах имелись селения, принадлежащие только этим родовым группам. Наиболее старинными селениями Пургавыл считаются деревни Большая Пурга и Тупал Пурга Игринского района. В XVI—XVIII вв. часть пургинцев переселилась в южные и центральные районы республики — Завьяловский, Малопургпнский, а также в Бавлинский район Татарии. 

''САЛЬЯ.'' Возможна связь с мансийским словом сали 'олень', -йа— аффикс.

Салья — немногочисленная, но широко расселившаяся родовая группа удмуртов. Ее следы выявлены в Киясовском (5), Малопургинском (2), Можгинском (1), Глазовском (2), Балезинском (1), Ярском (3), Красногорском (2) районах Удмуртии, в Кильмезском районе Кировской области (2), в Балтасинском (1) районе Татарии. Прародину трудно определить. В с. Укан Ярского района, судя по преданиям, переселились с устья Чепцы, из-под Хлынова (совр. г. Киров) <ref name="АТаманов"> Атаманов М. Г. Удмуртская ономастика / М. Г. Атаманов. - Ижевск, 1988. - С. 18-44, 109-132.</ref>.

==Фразеология==

Основой для возникновения многих фразеологизмов стали выражения, непосредственно связанные с трудовой деятельностью человека, в частности с земледелием. Например, для обозначения  значения "очень близко до какого-либо объекта, рукой подать" употребляется наречный фразеологизм геры вэтлос гинэ, где геры "плуг, соха", ветлос - сущ, от глагола ветлыны "ходить", гинэ - "только" (букв, сохой/плугом только сходить). Предположительно, оно связано с периодом единоличного ведения хозяйства, когда каждая семья имела свой земельный участок. Чаще всего это были узкие, длинные полосы, пахать которые приходилось в несколько приемов, небольшими отрезками, загонами, так, как это было под силу лошади. 
Тул да йал пукыны "живым пеньком сидеть, не реагируя ни на что, не включаясь во всеобщее массовое мероприятие"  (букв, клином да пнем сидеть): милям та пиос мувыр гондыр кадесь ик ява, тул да йал пукыса уло, уг но маде, но но тэтчало."Эти наши парни как медведи, живым пеньком (клином да пнем) сидят, не поют  и не пляшут".
Наблюдение за окружающей природой, познание и использование ее продуктов также послужило основой для фразеологизмов. Например, для устойчивого сравнительного оборота «сир кузьыт» "сильно соленая (до горькости), пересоленая пища (букв, как смола соленый): огречме туэ сир кузьыт сылалтӥськем. "Огурцы свои в этом году пересолила (как смола засолила)" <ref name="лесникова"> Лесникова Г. Н. Заметки о некоторых диалектных фразеологизмах в удмуртском языке / Г. Н. Лесникова // Вопросы диалектологии и истории удмуртского языка. - Ижевск, 1992. - С. 106-107.</ref>.

==Терминология==
Единый удмуртский литературный язык окончательно оформился в 20-40 годы XX века на базе диалектных языков. Фонетическая система его была ориентирована на срединно-северные - зуринский, игринский, дебесский - говоры (Д.В.Бубрик), морфологические и лексические нормы разработаны на различных диалектных основах, главным образом на южном и северном диалектах. Именно в этот период передовая интеллигенция начинает работу над повышением статуса удмуртского языка, чтобы удмуртский язык имел небытовой, а общественный уровень. В эти годы разработаны и опубликованы орфографические и пунктуационные правила (1924, 1927, 1931, 1933, 1934, 1936), орфографический словарь (1936), шла интенсивная работа по созданию учебников и учебных пособий для массовых школ (И.В.Яковлев, С.Жуйков, А.Ларионов, С.Марков, А.Лекомцев, А.Главатских, А.Бабинцев, А.Поздеева, А.Конюхова, М.Горбушин и др.), развернута работа по созданию новой терминологической лексики с целью обогащения литературного языка новой общественно-политической и отраслевой научной лексикой. 

В 1925 г. особой комиссией Президиума Удмуртского Облисполкома было принято решение о создании комиссии по реализации удмуртского языка («Рудья»). В состав этой комисии были включены известные общественно-политические деятели, писатели, ученые: Михаил Ильин, Яков Ильин, Трофим Борисов, Кедра Митрей, Прокопий Горохов, Константин Баушев, Кузебай Герд, Семен Жуйков, Иван Михеев, Иван Яковлев, Игнатий Дмитриев-Кельда.

В число основных задач комиссии «Рудья» входило внедрение удмуртского языка в делопроизводство, проведение дискуссий по вопросам правописания и языка, создание канцелярской, судебной и другой отраслевой терминологической лексики, наблюдение по их употреблению. Именно в этой комиссии в 1927 г. впервые в истории удмуртского языка был принят официальный документ о нормах удмуртского правописания [по Куликову, 1997: 51-53>46-53]. Но из-за репрессий 30-х гг. многие задачи комиссии «Рудья» остались непретворенными в жизнь.

Благодаря деятельности комиссии «Рудья» на страницах газет и журналов была развернута работа по внедрению новых слов и терминов в литературный язык.
Создаваемая терминологическая лексика успешно употреблялась в учебниках и учебных пособиях. Так были созданы целые системы грамматических, лингвистических, литературоведческих, экономических и других отраслевых терминов. В частности, из области литературоведения: гожтэм кылбурет 'письменная литература', чеберлыко кылбурет 'художественная литература', кылбурчи 'поэт', кылбур 'стихотворение' и т.д.

В 20-е гг. большое внимание начинает уделяться также проблеме обучения грамоте и воспитания удмуртских детей. Это привело к образованию отраслевой лексики, связанной с образованием и воспитанием, например: нылпиутёнуж 'педагогика', кӧкыкорка 'детские ясли', нуныдыр 'детство' и т.д.

Возникают новые термины и в области лингвистики: кылвай 'диалект', кыл-ёз 'слог', бадӟъм кыл 'подлежащее', сямним 'наречие' и т.д.

Значительную часть неологизмов 20-30-х гг. составляют общественно-политические и экономические термины, например: ваньбурез ӝикатон уж 'режим экономии', кузёёулон кун 'буржуазное государство', шоретӥ кар 'столица', кун коньдон 'госбюджет', ваньбурлык 'экономика', кунгож 'граница' и т.д.

Одной из важнейших задач в послереволюционные годы было развитие промышленности и сельского хозяйства. В связи с этим в лексике удмуртского 
языка появились следующие слова и словосочетания: машина поттон ваньбур пуктон уж 'индустриализация', пиялалэсьтон завод 'силикатная промышленность', уждун, ужам дун, нуналмед 'зарплата, жалование', валтэм уробо 'автомобиль', ӧнерлык 'промышленность' и т.д.

Среди способов образования новых слов и терминов в 20-30-е гг. наиболее продуктивным способом являлось калькирование с других языков. Особенно большое внимание этому способу уделял известный удмуртский поэт, общественный деятель Кузебай Герд. Свои идеи, предложения по обогащению словарного состава удмуртского языка он опубликовал в № 3-4 журнала «Кенеш» за 1926 г. и в № 15 за 1928 г. Им было предложено около 300 новых слов. Среди терминов, предложенных Кузебаем Гердом, много дословных переводов с русского языка, например: вупӧйшур 'водяное животное', дано-ним 'почетное звание', иньтыл 'небесный огонь', калык-кыл 'народный язык', ож-мутус 'военная карта' и др. 
                        
Большое место в словообразовании 20-30-х гг. занимает и синтаксико-морфологический способ: кылбур 'стихотворение', вӧськыл 'молитва', инкуазь 'природа', нимкыл 'термин', книганим 'заглавие', юртбур 'хозяйство', крезьгур 'музыка' и т.д. К этому же способу словообразования относятся словосочетания, значение которых соотносится с одним словом, например: дышетон сюрес 'метод', куара пус 'буква', кыл эгес 'правило', йыр кыл 'сказуемое', лэсьтымтэ вуз 'сырье', валтэм уробо 'автомобиль', огазеяськыса музъем ужан 'коллективизация', изэн вӧлдэм сюрес 'шоссе', улэп сульдэр 'кино' и т.д. 

Продуктивным способом словообразования в 20-30-е гг. являлся также морфологический способ, а именно суффиксация. Наиболее часто употребляемыми суффиксами были:

-эт: курет 'прошение', кыткет 'упряжь', валэктэт 'разъяснение, инструкция', кылбурет 'литература', гожтэт 'письмо', пусъет 'отметка';

-ос: гожтос 'сочинение', верос 'рассказ', улос 'область', эштос 'товарищество' и т.д.;

-лык: азьланьлык 'будущее', дышмонлык 'вражда', данлык 'почесть, доблесть', ӧнерлык 'промышленность', утёнлык 'воспитание';

-чи: ужчи 'рабочий', пудочи 'пастух';

-он: тодон 'знание'.


В результате словарный запас удмуртского литературного языка обогатился новыми оригинальными, сугубо национальными терминами. К числу таких относятся, в частности, слова: верос - рассказ, кылбур - стихотворение, кылбурчи - поэт, азьветлӥсь - вождь, ужазинлык - производительность труда, уждун - зарплата, кунгож - граница, йыръян - оглавление, азькыл - предисловие, инкуазь - природа, инвис - горизонт, дано ним - почетное звание, быдӟала – тираж, азинлык - успех, йыруж - преступление и ряд других. Эти и подобные слова прочно вошли в удмуртский литературный язык и являются общенародными, признанными всем обществом словам.

К сожалению, не вся терминология, созданная Гердом и его последователями, стала общим достоянием . Среди них были искусственно созданные, не совсем адекватные по значению с источником слова и термины, состоящие из 2-3 слов. Как известно, подобные громоздкие по составу термины плохо внедряются в общенародный язык. К числу подобных слов относятся: книга улэмез дунъясь - критик, му ужбур - сельское хозяЙство, кузь верос - повесть, школа азьуж - дошкольное дело, калык тодон - этнография, кыл ож - дискуссия, ӵук нянь дыр - завтрак, кылбур пыд - стопа, веран тодон - синтаксис. Среди слов и терминов встречались и такие, которые допускали двоякое толкование: визькыл - пословица или поговорка, верам кыл - сказка или слово, произнесенное кем-то, кать - энергия или сила, вожвылъяськон - конкурс или соревнование.

Часть слов, созданных Гердом, могла и внедриться в язык, например, такие: езтыл - электричество, езӥвор - телеграмма, юртчур - улица, котырет - кружок, но, к сожалению, этому помешали начавшиеся репрессии и огульное обвинение К.Герда и его последователей в "национализме", "троцкизме", а также издание Постановления пленума Удмуртского обкома ВКП (б) (Молот, 1936, №2) и ряда работ по удмуртской терминологии, не допускавших использования новых слов и терминов в литературном языке: А.С.Бутолин "Вопросы терминологии и перевода на удмуртский язык" (Ижевск, 1937), П.Н.Перевощиков "К совершенствованию переводческой письменности" (Ижевск, 1940), сб. "Вопросы терминологии и перевода на удмуртский язык" (Ижевск, 1938). В Постановлении пленума содержались тезисы, прямо призывающие к отказу от употребления "надуманных" националистами терминов, а также слов типа: кун - государство, кенеш - совет, пукран - пояс, курбон - жертва, быдӟым - великий, эксэй - царь, которые якобы отражают старинный уклад жизни удмуртов и пропагандируют буржуазную идеологию. Запрещалось также использовать в печати узкодиалектные слова, рекомендовалось воздержаться от использования тюркизмов в литературном языке и не переводить интернациональные слова на удмуртский язык. 

Так начался третий по счету период в развитии удмуртского литературного языка, период отхода от достигнутых успехов. Такая политика велась до конца 80-х и начала 90-х годов. К тому же в школах республики, начиная с 1960-х годов удмуртский язык стал преподаваться лишь как предмет, а в ряде районов (Сюмсинском, Граховском, Кизнерском и отчасти Селтинском, Ярском, Красногорском), а также в Кировской и Пермской областях обучение детей стали вести на русском с первого класса. В результате вся удмуртская отраслевая (географическая, математическая, лингвистическая, литературоведческая, биологическая) лексика, разработанная в 30-е годы, была предана забвению, а в массовой публицистической литературе слова русского происхождения перестали переводить даже в тех случаях, где на то были соответствующие удмуртские эквиваленты. Совершенно неоправданно обильно стали употребляться имена прилагательные на -ой, -ей, -ий, -ной, -ской, вместо кратких удмуртских форм: "школьной бакча" вместо "школа бакча", "Удмуртской Республика" - "Удмурт Республика". 

В третий период развития удмуртского литературного языка, по сравнению с 20-50 годами, в деле разработки теоретических вопросов, ономастики и диалектологии, хотя и были достигнуты определенные успехи, но в области обогащения словарного состава удмуртского языка новыми словами и терминами в последние 30 лет заметных работ не проводилось. Учитывая все вышесказанное, засоренность удмуртской речи, как устной, так и письменной, русскими и интернациональными словами, представители удмуртской интеллигенции - писатели, журналисты и ученые - в последние 15 лет вновь, как и в 30-е годы, стали заниматься словотворчеством, использовав все внутренние возможности словообразования самого удмуртского языка и широко употребив способ калькирования иноязычных слов. Именно таким образом было положено начало возникновению нового, четвертого, периода удмуртского литературного языка, периода обогащения его новой терминологической лексикой. За короткий срок в этой области достигнуты определенные успехи: восстановлены забытые удмуртские названия дней недели, названия месяцев, некоторых позабытых названий мелких зверей и птиц, старинных праздников, названий национальных праздников, одежд переводятся (калькируются) и даются в удмуртском варианте ряд общественно-политических и научных терминов, такие как "Кун Кенеш" вместо "Государственный Совет", ог интыын лёгаськон дыр - застойный период, шоркар - столица, эмчи - врач, вакытъян - периодизация, кыкчиос - двоечники, камкоӵо - чайка, воштӥсь - заместитель, зарезьчи - моряк, возёс – хозяйство, ёрос - район, огазеяськон - ассоциация, лулсэр - нерв и др.

С целью продолжения начатой работы и перевода на удмуртский язык Конституции Удмуртской Республики в 1994 году Верховным Советом УР была организована группа переводчиков, а с октября 1995 года образована термино-орфографическая комиссия, которая предложила читателям несколько сотен новых слов и выражений, которыми пользуются в настоящее время средства массовой информации, особенно радио и телевидение. 

Новые слова и термины в удмуртском языке каким созданы следующим образом.
В удмуртском языке самым распространенным способом образования новых слов является суффиксация. Наиболее продуктивными из них являются:

-ос (-ёс): ӵектос (< ӵектыны - рекомендовать, посоветовать) – проект; тодос (< тодыны - знать) - наука; кылёс (< кыльыны - остаться) - наследство;

-эт (-ет): сузьет (< сузйыны - нанизывать) - подборка, свод, огъет (< огъяны - объединить) - комплекс, учкет (< учкыны - смотреть) - концепция;

-ан (-ян), -он (-ён): кошкон, кошкытон (< кошкыны - уйти, заставить уходить) - отставка, визьнодан (< визьноданы - воспитывать) - воспитание;

-сь (-ись): ужбергатӥсь (< ужез бергатӥсь букв. "работу крутящий") - предприниматель; адӟись - свидетель;

-м (-эм, -ем); косэм (< косыны - попросить) - распоряжение, ӧтчам (< ӧтчаны - приглашать) - собрание;

-лык: дунлык (< дун - цена) - ценность, кунлык (< кун - государство, царь) - государственность, лулчеберлык (< лул - дух + чебер - красивый) - культура;

-чи: ожгарчи (< ож - война, ожгар - военный, ожгар - воин, ӧнерчи (< ӧнер - ремесло, специальность) - специалист, крезьгурчи (< крезь - гусли, -гур - мелодия) - композитор;

-и: ӧри (< ӧр - русло, оръяны - направить воду в русло) - комиссия (следовательно: ӧри - группа людей, направляющая, организующая какую-либо работу), ӵужи (< ӵуж - родственник по линии матери) - двоюродная сестра.

В число продуктивных словообразовательных аффиксов включили также суффиксы -ни, -тӥ, характерные лишь для северных говоров удмуртского языка, т.к. они очень удобны для образования новых слов, поскольку слова с данными суффиксами указывают на местонахождение предметов, явлений процессов, сравните: эмъяськонии (букв. место лечения) - больница, дышетонни (букв. место обучения) - школа, сиськонни (букв. место кушанья) - столовая, 
вукошконни (букв. место течения воды) - канал, ӵышкиськонни (букв. место стрижки) - парикмахерская, ужантӥ - место работы и др.

Ряд слов образованы способом словосложения, используя как сочинительные, так и подчинительные типы связей слов: вузвыт (букв. товар + налог) - пошлина), шоркар (букв. середина города) - столица, кунпус (букв. государство + знак) - герб, кункрезь (букв. государство + мелодия) - гимн, калыккуспо - международный и др.

В качестве терминов использовали также словосочетания, такие как: Вылӥ суд - Верховный суд, инкуазь сётосъёс - природные ресурсы, ужъя огкыл - трудовое соглашение, музъем пушузырлык, му пушкес - недра земли, Кун Кенеш - Государственный Совет (Госсовет).

Иногда принимались во внимание сложившиеся в народе традиции наименования местных объектов. Так, например, места распространения территории жителей определенных родовых групп в южных районах называют словом выл "поверхность", добавляя к ним название воршуда: Можгавыл, Пельгавыл, Докьявыл, Сальявыл, Юмъявыл, Чолавыл, Поскавыл, Эгравыл и др. Можга-выл букв. обозначает "поверхность (т.е. территория распространения жителей рода (воршуда) Можга". Учитывая это обстоятельство, латинское по происхождению слово территория со значением "пространство, земли, внутренние прибрежные воды с определенными границами" было переведено словом "улосвыл". В отдельных случаях в качестве термина использовались узкодиалектные слова, употребляющиеся лишь в отдельных диалектных зонах. Таковыми в частности, являются слова: мерас - наследие, сильтырем - колбаса, кат - закон, дэлетлык - благополучность, сӧзнэт - система.

При создании терминов не оставили в стороне и архаическую лексику, употребляющихся в старину в словарном составе удмуртского языка. Отдельные из них были зафиксированы в письменных памятниках ХVIII века. К таким относятся слова: вар - раб, слуга, мер - общество, мерлык - общественный, мер вӧсь, дэмен вӧсь - общественное моление, эль - страна, край, выт - налог, куймыр - лицемер (см. Т.И.Тепляшина. Памятники удмуртской письменности ХVIII века. М., 1966). Используя способ словосложение от архаической лексики образованы термины: элькун - республика, анткыл - клятва, вузвыт - пошлина, ожгар уж - военная служба, вузпӧр - рынок, черпӧр вӧлмон - эпидемия, кунмуртлык - гражданство, катрадлык - законодательство, шоркар - столица и др.

В словообразовании широко использовался также способ калькирования (способ дословного перевода) иноязычных слов и словосочетаний: интыосын аскивалтэт - местное самоуправление; виыны пуктон - смертный приговор, казнь; кун кыл - государственный язык; вӧсьлыкъя огазеяськонъёс - религиозные объединения; йырсазь - сознание; выт бичась - сборщик налога (подати)<ref name="бюллетень>Тараканов И. В. Возникновение, развитие удмуртского литературного языка и пути обогащения его лексики в современную эпоху / И. В. Тараканов // 1-тӥ бичет = Бюллетень №1 / Респ. термино-орфогр. комис. по удмурт. яз. - Ижевск, 1998. - С. 108-116.</ref>.

== Литература ==

<references />

[[Категория:Этническая культура]] [[Категория:Язык и письменность удмуртов]] [[Категория:Лексикология]]